И не оглядываться (СИ)

Малфой достал перо, чернильницу, стопку пергаментов и даже уступил Джеймсу место за своим рабочим столом. Дальше уже было дело техники.

«Снейп, я тебе должен кое-что сказать».

Филин Малфоев, оказывается, прекрасно слушался шёпота. Джеймс совершенно не хотел выставлять напоказ зачатки личной жизни! Ответ последовал незамедлительно:

«Что случилось?»

«Ты свободен вечером?»

«Что?! Случилось?!»

«Есть разговор. Важный».

Малфой и Сириус понимающе переглядывались, но Джеймсу не было до их домыслов никакого дела, он ждал ответ.

«К чему такая срочность?»

«Я всё понял!»

«Что именно?»

«Всё! Приходи в восемь!»

Когда филин вернулся без ответа, Джеймс чуть не оторвал ему лапу, ощупывая на наличие письма, и, не выдержав неизвестности, написал снова.

«Придёшь?»

Джеймс ждал птицу, забравшись с ногами на подоконник, и очень старался сохранять спокойствие, пусть и показное. Филин, опасаясь обыска, сам протянул лапу с привязанным пергаментом и неодобрительно разглядывал Сириуса всё время, пока он отвязывал письмо.

«Да!»

Хотелось расхохотаться в голос, пробежаться по комнате, подхватить мальчишек и несколько раз подбросить их к потолку, но вместо этого Джеймс чинно уселся в кресло и, запрокинув голову, прикрыл глаза. Ответ жёг ладонь, и его хотелось внимательно изучать, предвкушая вечер. Джеймс представлял, как они будут сидеть на кухне и сначала пить чай, а потом…

— Леди сумели договориться, — Гамп появился так тихо, будто прошёл сквозь стену, и теперь с удовольствием разглядывал притихших детей. — Кто бы мог подумать, что педагогический спор может так увлечь.

— И до чего они договорились? — поинтересовался Джеймс, которому было жалко дружбы сына так сильно, будто это его сейчас хотели разлучить с Сириусом.

— Детей надо воспитывать! — назидательно сказал Гамп.

— Но это-то как раз понятно, — Джеймсу надоело то, что его все считали безответственным отцом. — Спок, Монтессори… но для некоторых они не авторитеты! Некоторым бы только запрещать, а с детьми так нельзя!

Гамп с интересом оглядел Джеймса:

— Думаю, вам будет особенно приятно узнать, что с детьми теперь будут проводиться занятия.

— Конечно!

— И первое занятие будет проходить у вас дома. Впрочем, вы можете воспользоваться помощью специалиста по названным методикам.

Джеймс только кивнул. Конечно, он воспользуется помощью специалиста. Была бы его воля, он бы уже сейчас общался с этим «специалистом» вместо нудных разговоров.

— Вот и славно, — резюмировал Гамп. — Люциус, где мы можем побеседовать с глазу на глаз?

Джеймс подхватил Гарри и отправился домой без лишних политесов. Он собирался организовать настоящий романтический ужин, со свечами и всеми делами, но так, чтобы сначала ничего не предвещало, а потом — раз! Исключительно для того, чтобы не спугнуть кое-кого раньше времени. Трепетного…

Он почти уже всё успел, только почему-то стук в дверь раздался на час раньше. Недоумевая, кто бы это мог быть, Джеймс отправился открывать.

На пороге стоял Северус. Бледный и почему-то очень расстроенный, словно случилась какая-то катастрофа. Джеймс вытер о брюки вспотевшие ладони и отступил в сторону, пропуская гостя. Однако почти сразу из-за его спины выступил Сириус, показавшийся непривычно растерянным.

— Заходи… те…

На этом сюрпризы не закончились. Когда Северус и Сириус шагнули в дом плечом к плечу, словно поддерживая друг друга, за их спинами показался Ремус и ещё один… гость… Питер Петтигрю. Вот они все и собрались… снова.

========== 72 ==========

Джеймс почему-то был уверен, что не увидит Хвоста до конца жизни, что тот просто не посмеет подойти к нему близко. Ненависть накрыла горячей волной, выбивая дыханье, и удалось только прохрипеть:

— Ты?!

— Я.

Хвост был бледным до синевы и выглядел откровенно хреново: обкусанные губы, ввалившиеся глаза с тёмными кругами под ними, сальные нечёсаные волосы, грязный растянутый свитер, рукава которого он постоянно пытался натянуть, пряча черноту под ногтями. Его можно было назвать жалким, если бы не вызов во взгляде и не попытки расправить плечи и перестать опускать голову.

— Как ты?.. Смог?!.

— Смог… как-то… — Хвост вздёрнул подбородок и горячо заговорил: — Я — предатель. А ещё я идиот, которому казалось, что может переиграть Тёмного Лорда. Я мечтал о подвиге, и о том, чтобы всем доказать, чего я стою, когда пробирался в логово Пожирателей смерти. Я мнил себя великим шпионом и думал удивить всех… но я попался…

Он замолчал и совсем по-детски вытер рукавом нос, после чего зажмурился и продолжил свою исповедь, которая непостижимым образом находила отклик в душе Джеймса. Наверное, если кто и мог понять шпиона, так только другой шпион… как и предателя…

— Я был готов умереть, но никого не выдать, но Тёмный Лорд… он умеет читать мысли. Я выдал всех… рассказал всё… и я не умер… а он… он сумел показать мне моё место. Место ничтожества… которым я стал, когда поклялся… ему…

Хвост говорил едва слышно, постоянно сбиваясь, но остановиться уже не мог, и в наступившей тишине его слова звучали особенно жутко.