И.О. темной принцессы

– Отлично! – Йольский потер руки. – Для упражнения придется воздействовать на ваше горло. Наберите в купальне теплой воды, будем разогревать связки.

В каком-то любовном романе читала, как чаем восстанавливала уставший голос дикторша радио, поэтому совет не вызвал сомнений.

Набрав полную чашку, я вернулась в гостиную. И застыла. Рука ослабела – и вода полилась на ковер.

Йольский из горла пил вино, еще одна бутылка, пустая, валялась на полу.

– Будешь, выс-сочество? – заплетающимся языком спросил мой учитель магии голоса.

– Буду урок, который вы мне должны, – сухо произнесла я, надеясь, что у выходки Йольского не будет последствий. – Итак, мы остановились на разогреве голосовых связок.

Ловелас окинул меня пренебрежительным взглядом. Я напряглась, ожидая гадости. Но нет, он снисходительно хмыкнул:

– Должен? Тебе я ничего не должен, принцесска!

– А мне?

Я обернулась – в проеме двери стоял Форк. На скулах ходят желваки, руки скрещены на груди. Герцог зол, но сдерживает свой гнев.

Радость моя быстро сменилась стыдом. Он просил не спускать с Йольского глаз, а я легкомысленно отнеслась к просьбе…

– Ваша светлость, я должен вам, не отрицаю. – Помрачневший ловелас глядел на Форка исподлобья. – Но учить кого-либо из рода Шиграй?! Нет, ни за что! Возвращайте меня в Орестину! Там я хоть со смотрителем мог выпить и вспомнить героическое прошлое.

Героическим он называет свои аферы и соблазнение женщин? Взгляды на жизнь у нас разнятся, и весьма.

Йольский большими глотками принялся внаглую допивать вторую бутылку.

Я в шоке следила за ним – неужели все поместится в тщедушном теле?.. «Ты же лопнешь, деточка!»

Громко икнув, мой расчудесный учитель рухнул на диванчик.

Я отмерла и бросилась к нему. Блаженная улыбка растянулась на бледном лице, затем Йольский захрапел.

А я уж было подумала, что ему в самом деле дурно стало от такого количества выпитого.

– Как это произошло? – отрывисто спросил Форк. – Где служанка?

– Джесс ушла за книгами для упражнения, а я отлучилась в купальню, нам понадобилась вода.

Оправдания прозвучали жалко. Опростоволосилась, что тут еще сказать? Хотя…

– Откуда в моих покоях вино? Я не заказывала! И еще. Почему ты не предупредил, что ему нельзя пить?

Форк жестом фокусника нажал что-то на резной панели – и часть стены испарилась, обнажая нишу с бутылками разного цвета и формы.

– Если бы предупредил, это все равно бы ничего не изменило, ты ведь не знала, что в гостевых покоях есть буфет. Но контратака засчитана, молодец.

Взмах руки герцога – и на нише засверкала решетка из темного пламени. Теперь мини-бар Йольскому недоступен.

Я же переваривала своеобразный комплимент. Всегда старалась быть покладистой, находить компромиссы, а тут… есть над чем подумать.

– Книг не нашла. – В комнату влетела Джесс с газетой, свернутой в трубку. – О, а что здесь произошло?

– То, чего могло бы и не быть, – строго произнес Форк. – Следи за Йольским, пока мы не вернемся.

– А мы куда-то собираемся? – удивилась я.

– К модистке, госпоже Лефлан. Тебе ведь нужен новый гардероб и платье для третьего испытания?

– Еще как нужен! – подтвердила я. – А она успеет пошить платье по моему эскизу?

Вместо Форка ответила Джесс, восторженно всплеснув руками:

– Да! Это же лучшая портниха Вайстала! К ней за полгода запись. Ваша светлость, вы совершили чудо, раз она примет вас сегодня!

Форк и бровью не повел, когда ему откровенно польстили.

– Следи за Йольским, Джесс. Выйти он не сможет, как и к вам никто не зайдет, но бдительность не помешает.

Девушка кивнула и устроилась в кресле напротив сопящего афериста.

Форк дал время на сборы. Переодеваться мне не во что, я только отыскала сумку в тон платью и кошелек. Придется раструсить «подъемные», выданные королем Аурелием на всякий случай.

– Я готова, – объявила Форку и удостоилась одобрительного взгляда.

Герцог вскинул руку, чтобы открыть арку перехода.

Джесс вскочила с кресла.

– Подождите! Чуть не забыла!.. Пока добывала газету, подслушала интересный разговор.

Я уже предвкушала прогулку по Грину, поэтому вынужденная задержка вызвала досаду.

– Мы послушаем, когда вернемся.

– Чей разговор? – спросил Форк.

– Принцессы Марибель и фаворитки его величества, – торопливо ответила Джесс. – Это касается второго испытания отбора.

Герцог опустил руку, и наметившаяся световая рамка потухла.

Я вздохнула. Что интересного могут обсуждать дочь короля и его любовница? Скорее всего, у них взаимная нелюбовь, и Джесс стала свидетельницей безобразной ссоры.

Но выяснилось, что я ошибалась.

– Принцесса жаловалась, что его величество прислушался к требованиям сопровождения невест и скорректирует правила проведения отбора. Особо отличились отец близняшек и герцог Форк. Теперь перед каждым этапом будут бросать жребий, выстраивая новую очередность выступлений. А еще судьи будут открыто ставить оценки после каждого номера.

О как, приятная неожиданность! Отбор становится прозрачнее и честнее.

– Это я знал, – скучающим тоном заявил Форк. – Что-нибудь еще?

Ну да, он в курсе, ведь сам вытребовал иные условия. И когда только успел?