И оживут слова, часть III

В тот день они сидели на берегу бухты, а должны были? в стенах монастыря. У Алвара было свободное время, а Альгар прогуливал общие чтения. Алвар заранее вздыхал, понимая, что мелкому влетит, но тот так отчаянно тащил его на берег, что отказать было невозможно. Вода оказалась ледяной, но они все одно полезли купаться. Алвару ледяная вода была не помехой. Огонь внутри не давал мерзнуть. Сперва Алвар старался держаться к мелкому поближе, тайком согревая воду вокруг, но потом заметил, что у того и так губы не синеют, нос не краснеет. Алвар невзначай толкнул хванца в плечо и понял, что Альгар тоже подогревает воду. Правда, вряд ли делает это умом, потому что после осторожных расспросов Алвар выяснил, что мелкий понятия не имеет о том, что в нем есть Огонь, никакого обряда не помнит, а из того времени помнит лишь смерть деда, который оказался вовсе и не дедом, а старым разбойником. Алвар тревожить мелкого не стал. Решил рассказать позже. Когда тому придет время выбор делать: уезжать на остров или нет. Думал, что Огонь в нем на стороне Алвара будет да глупостей наделать не даст.

Накупавшись, они вылезли на берег и сели обсыхать. Альгар водил пальцем по земле и все не начинал разговор, а Алвар смотрел на два старых, обветшавших корабля, ткнувшихся носами в еле видный отсюда причал, и ждал.

Наконец Альгар, так до конца и не обсохнув, натянул штаны и снова сел спиной к Алвару, обхватив колени. Это не предвещало ничего хорошего, потому как с подобной позы начинались все их неприятные разговоры.

— Я хочу пройти в запретную залу со свитками, — себе в колени пробормотал мелкий.

Алвар потянулся к штанам, стряхнул с них землю и налипшие травинки и начал не спеша одеваться.

Слова его не удивили. Он ожидал чего-то подобного, но все равно сердце дрогнуло, потому что он не мог допустить, чтобы мелкий вошел в ту залу и узнал, что спустя несколько зим уйдет весь его род кострами на небо, а самого Альгара признает Святыня, которая станет вершить его жизнь до конца дней.

— Я хочу! — повторил мелкий.

— Хоти, — вздохнул Алвар, отчетливо вспомнив их первую беседу. «Висишь? Виси».

Альгар резко откинулся назад и, опершись на локти, запрокинул голову, посмотрев на стоявшего Алвара снизу вверх:

— Сходим, а?

— Ты понимаешь, что будет, если нас поймают? А нас поймают!

Алвар нарочно преувеличивал опасность, не желая допускать Альгара до свитков. Хотя, на самом деле, уже давно мог входить в ту залу без ограничений. Смог бы и хванца с собой незамеченным провести. Да только ни за что не стал бы.

— Мне нужно туда попасть!

— Да что тебе опять втемяшилось?! — начал сердиться Алвар.

Мелкий резко сел и снова обхватил колени. Алвар скользнул взглядом по цепочке позвонков на тощей спине, по свежим следам от плети. Их уже столько раз ловили, что на них живого места не было бы, но хвала Богам, Огонь помогал мальчишке так же, как и ему самому — следы от плети затягивались быстро, так, что к следующему наказанию уже были едва различимы.

— Я все равно туда пройду. С тобой или без тебя! Понятно? Я знаю, что там что-то есть. Если ты не можешь того найти, то я смогу!

Когда на мелкого находила блажь, Алвар начинал злиться. Потому что с хванца сталось бы пойти. И тогда именно ему, Алвару, пришлось бы его останавливать, доносить старшим братьям, смотреть, как его наказывают. Если бы Альгар хоть на миг почувствовал то, что чувствовал Алвар, просто зная, что кто-то причиняет мелкому вред, он бы не был так беспечен. В те минуты весь монастырь был под угрозой. Да что там монастырь, Алвар не был уверен, на сколько миль окрест могла бы остаться выжженная пустыня, если бы он чуть хуже держал себя в руках. Порой задумывался, что стало бы с ним самим, позволь он хоть раз подобное, и отчего-то твердо знал, что у него будет возможность это испытать. В далеком будущем, на чужой земле, куда они придут по воле мелкого паршивца. Теперь он уже не сердился на выбор Огня. Он смирился и ждал, лишь глухо злясь порой на то, что мелкий вообще не прислушивается к его мнению, считаясь только со своим «хочу».

— Ты не пойдешь, — негромко сказал Алвар, натягивая рубаху. — Я так сказал.

Альгар крутанулся веретеном и вскочил на ноги. Глаза распахнулись не то в удивлении, не то в возмущении.

— Да с чего ты взял, что я слушать тебя буду? — выкрикнул хванец.

В такие минуты его голос давал петуха, отчего он злился еще сильнее.

— Я старше. И это мой дом. А ты гость здесь, — отчеканил Алвар.

— Ну и беги к брату Сумирану. Понял? Мне плевать, — прошипел мальчишка.

И от осознания того, что мелкий допускает мысль, что он, Алвар, сдаст его на расправу, Огонь в груди вдруг полыхнул остро и ярко. Верно, отыгрался за все годы, что Алвар запирал его на пудовые замки. А с мелким расслабился, отвык, упустил власть. Привык, что Огонь себя с ним, как щенок послушный вел. Только тут как полыхнуло! Лишь в последний миг Алвар пламя на корабли вдалеке перебросил. Хванец и не заметил, что трава у его ног пожухла. Он вздрогнул и, точно несмышленыш, рот раскрыл, глядя на то, как за считаные мгновения догорели остовы старых лодий.