И сердце пополам

Набрала его — после череды гудков механический голос сообщил очевидное: абонент не отвечает. Саша уж думала уйти ни с чем, но тут Глеб перезвонил сам:

— Прости, не мог ответить, на кассе расплачивался. Что-то случилось?

— Глеб, а ты где?

— В магазине. А ты?

— А я у тебя под дверью.

— Чёрт! Да тут у коменды телик полетел, попросила починить. Пришлось в центр смотаться, в радиотехнику. Но я уже всё. Скоро приеду. Подождёшь?

— Подожду, что поделать, — вздохнула Саша.

— Ну всё, еду.

Стоять в коридоре в одиночестве не очень-то улыбалось, к тому же не хотелось встречаться с Милой и прочими соседками Глеба. Может, на улице его подождать? Но вокруг общежития — ни скамейки, ни чего-то ещё, куда можно бы приткнуться. Или, может, где-нибудь пока погулять? Плохо только, что этот район совсем ей незнаком.

Она сделала пару шагов и остановилась в нерешительности.

Тут из соседней комнаты, заливаясь смехом, вывалился Артём.

— Иди проспись, Тоша, — крикнули ему из комнаты вслед девчачьи голоса. — И заканчивай квасить.

— Заканчивать? — хмыкнул он пьяно. — Да я ещё и не начинал.

Артём окинул мутным взором коридор и засёк Сашу. Тотчас расплылся в широкой улыбке и, качнувшись, направился к ней.

— О! Какие люди! — приблизился он, растопырив руки в стороны. — А ты чего здесь? Глеб не впускает?

— Его нет, но скоро будет.

— Ясно. Ну, пойдём в нашей комнате посидишь подождёшь.

Саша замешкалась.

— Да ты чего? — вскинул брови Тошин. — Не бойся, никто у нас тебя не тронет. Чай попьём, а если хочешь — чего покрепче.

— Ну нет. Спасибо.

— Хорошо, хорошо, — примирительно вскинул руки Артём. — Просто чай и всё.

Саша взглянула на экран телефона. Прошло всего пять минут, как они поговорили с Глебом. И приедет он из центра наверняка не раньше, чем через полчаса.

— Не, если не хочешь, то и не настаиваю, — обиделся вдруг Артём, истолковав её заминку по-своему. — Карауль тут своего принца.

— Да нет, — Саше вдруг стало неловко. — Пошли, конечно, подождём у тебя.

В конце концов, решила она, это глупо и даже жалко — вот так караулить под дверью. Артём подхватил её под локоть и потянул в сторону своей комнаты.

Теперь там всё было иначе, чем тогда, на его дне рождения. Длинный ряд столов исчез. Лишь один скромно притулился в углу. Туда Артём и усадил Сашу.

— Твой подарок, — довольный он картинно вытянул руку, указывая на свой портрет. — Храню его как зеницу ока. Серьёзно, это самый лучший подарок, какой мне дарили.

— Мне приятно, — вежливо улыбнулась Саша.

Артём с полминуты смотрел на неё, потом спохватился.

— А, чай же надо! — начал суетиться он.

Выставил две кружки, щёлкнул кнопкой электрочайника, потом, присев на корточки, стал рыться в тумбочке. На столе появились пакет с сушками и тюбик со сгущёнкой.

Затем уселся на соседнюю табуретку, развернулся к ней лицом. Саше сделалось неловко. Зачем он опять так смотрит?

— Ты красивая, — сообщил вдруг, не отрывая взгляда.

— Тоже скажешь, — смутилась ещё больше Саша.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Так оно и есть! — горячо воскликнул он. — Неужто Глеб тебе не говорил?

Саша неопределённо повела плечом: ему-то какая разница, что говорит ей Глеб?

— Ты по-настоящему красивая. Без всякой штукатурки и этих всяких… — Артём крутанул в воздухе пальцами, заменив жестом слово, которое не мог подобрать. — Просто такая красота не сразу бросается в глаза. И не всякий её заметит. Каюсь, я сам тебя не сразу разглядел, но сейчас… Я фигею просто. Думаю всё время про тебя.

— Спасибо, — поблагодарила Саша, не зная, что ещё сказать, и искренне жалея, что пришла сюда. — Я, наверное, пойду. Глеб уже вот-вот вернётся.

Она приподнялась, но Артём поймал её руку.

— Да куда ты? Как вернётся, так и пойдёшь. Я что, тебя чем-то обидел?

— Нет, просто… мне неудобно слушать такое…

Саша попыталась вытянуть руку, но Артём лишь крепче сжал её пальцы.

— Какое — такое? Что ты красивая? Это тебе неудобно слушать? Да это же правда! И то, что думаю про тебя — тоже правда. Да ты наверняка всё сама поняла. Между нами точно что-то происходит, я это чувствую. И ты это знаешь.

— Ничего я не поняла. И ничего не знаю.

— Не надо, Саша, — Артём придвинулся ближе так, что Саша подалась назад и уперлась спиной в стену. — Ты прекрасно знаешь, что я на тебя запал. Я же вижу.

— Артём, послушай, не говори больше ничего. Ты же потом пожалеешь.

— Я? Пожалею? О чём? О том, что наконец сказал то, что уже несколько недель хочу сказать? Я, может, и жалею кое-о-чём, но уж точно не об этом. Если бы не я, вы бы вообще с Глебом не познакомились. Вот об этом я реально жалею.

Саша даже думать о его словах не стала — видать, спьяну у него всё перепуталось в голове. И он попросту забыл, что познакомил их как раз таки Глеб.

— Артём, ты очень хороший, добрый, заботливый, я очень хорошо к тебе отношусь, но… вы же друзья с Глебом. Разве так можно?

— А что, раз друг, я должен утереться? Или молча смотреть, как он ломает жизнь мою, твою… Ты правда думаешь, что Глеб тебя любит?