I слой

– И лучше бы так было всегда насчет этого типа. Мы проверим твою информацию насчет правдивости контактов с ним. Тебе нечего беспокоиться, если сказал все как есть. Наводка для нашей оперативной группы поступила примерно двадцать минут назад, тогда же мы и запеленговали сигнал от его паспорта. Этот человек, как выяснилось недавно, является активным участником опасной преступной группы. Адрес его местожительства, забитый в документе, совершенно разниться с тем, какой назвал ты. Это любопытно. Мы немедленно проверим пеленг твоего паспорта за последние дни. Если координаты обоих документов будут подозрительно совпадать, то тебе, Болотов, придется еще на очень много вопросов мне ответить, а если нет, – лицо капитана немного развеялось, – то я сам лично извинюсь за сегодняшний разговор и неуместные подозрения.

– Вы же, капитан, знаете, что я – прожженный государственник, всегда, даже в студенческие годы, стоял особняком от вольнодумства. В нашем шатком мире только власть имеет компетенции для того, чтобы обезопасить народ от его полного исчезновения в свете тех условий, в коих сейчас пребывает наша планета. Только честно живя и выполняя каждый свою работу, мы можем гарантировать возможность выкарабкаться из той экологической ямы, в какую забросили нас наши «дальновидные» предки.

– Хорошие слова, Болотов, – Евгений сверлящим взглядом вперся в глаза собеседника, но уже через мгновение ослабил свою хватку. – Надеюсь, что ты в этот момент говоришь искренно. Как бы то ни было, но скоро нам станет известно о настоящей ценности их для тебя. А пока иди домой. Телефон пусть будет у тебя всегда включен, минимум один раз мы с тобой просто обязаны встретиться.

Эдуард ничего не ответил на эти попахивавшие угрозой слова, снова бросил взгляд на мертвого парня и, обойдя полицейского, направился было в сторону кассы, как почувствовал хлопок рукой по плечу. Оглянулся, Кроткин со спокойной улыбкой произнес:

– Не обижайся, Эдуард. Но специфика моей службы заставляет вести такой разговор со всяким, не смотря на репутацию, которой человек до этого был обласкан обществом. Полиция никогда не дремлет, то – залог всеобщего благополучия и защищенности. Мы и свои кадры на антисоциальность проверяем регулярно, что уж говорить об остальных гражданах. Я лично в твоей благонадежности уверен, Болотов, но сколько раз эти мероприятия согласно инструкции становились залогом выявления враждебных элементов. Ты даже не представляешь. Ладно, давай, не буду больше задерживать тебя, иди домой, а то сын совсем заждался ужина.

– До свидания, капитан, – тихо проговорил мужчина и направился оплачивать покупку.

Дома Эдуард обнаружил Алика спящим на диване в гостиной комнате. Раскрытый учебник по биологии лежал рядом на полу. Тихо, стараясь не разбудить лишним шумом сына, мужчина отлил из канистры в тарелку нужное количество молока, а остальное поместил в ставший уже не таким строптивым холодильник. Быстро добавив муку, соль и необходимые специи в глубокую миску, он тщательно все взбил. Затем включил, покоившуюся на кухонном столе, электроскоророду, поставил на ней поворотом колесика режим «Жарка/Тушение» и вылил полученную смесь на ее темное дно. Крышка тотчас автоматически закрылась.

Не прошло и минуты, как омлет был готов. Крышка электросковороды медленно отпрянула вверх и в сторону, явив под собой пышное светло-желтое блюдо, запах которого мгновенно развеялся по всей прихожей, а по краю сковороды волной замигали маленькие неоновые огоньки.

Отрезал себе треть омлета и аккуратно положил на тарелку. Эдуард нажал на кнопку в основании ручки электросковороды. Крышка снова мягко опустилась, бережно накрыв собой остатки ужина.

Мужчина достал из кармана пиджака блокнот с ручкой, оторвал чистый лист и размашистым почерком написал на нем: «Дорогой Алик, ты так сильно вчера вечером умаялся со своим фотосинтезом, что пропустил наш совместный ужин. Поэтому завтрак перед школой будет для тебя весьма предсказуемым. С пожеланиями удачного дня. Твой папа». Затем поставил записку возле пустой вазы, декорирующей обеденный стол, и, подойдя к мирно спящему ребенку, накрыл того тонким пледом, лежавшим на спинке дивана. После направился в свою комнату с наложенным в тарелку омлетом, дабы случайным звоном вилки не нарушить сон сына. При входе в помещение яркий свет автоматически обрушился с потолка.

Там он расположился на жестком старом кресле. Отломив вилкой небольшой кусочек омлета и, поместив его в рот, Эдуард осознал, что совершенно не чувствует аппетита. Он поставил тарелку на тумбочку, находящуюся по левую руку от кресла, откинулся назад и медленно закрыл глаза.