И снег приносит чудеса

Сколько было поцарапано милых подружечьих лиц, сколько слез выплакано в борьбе за свое мимолетное счастье. Минуты работы у станка, складывались в часы, часы в дни, месяцы в годы. Изольде казалось, что прошло столетие, прежде чем Майя Михайловна поставила их в пару. Вот он миг триумфа! Станцевать и умереть, что еще нужно? Высшая цель достигнута – сладкая месть глупыхам. Мой Артур! Артур мой!

И вот кружится она по сцене. И выходит он, рыцарь мечты и король глиссада! Зал замер, стих каждый боится пропустить даже частичку чуда мимо своих глаз. Девочки боятся моргнуть – вдруг упустят самое интересное!

И вот она уже чувствует его теплые сильные руки сквозь белоснежную пачку. И вот! И раз! Прыжок! Поддержка!..

И как в замедленном сне чувствует Изольда, что падает мимо крепких рук принца. Падает в бездну, в пустоту. Звуки остановились, время стоит на месте, медленно растягиваются в улыбки рты завистливых подруг…

Падает Изольда криво, некрасиво, разляписто. Артур, конечно, сразу оказывается у ее ног. Он бит, виноват, смятён. Готов целовать пуанты. Но зачем ей нужны извинения? К чему эта показуха? Ее опять предали – вот факт. Все остальное – отговорки. Плачь Ла Скала! Рыдай Ковент-Гарден! Bolshoi Theatre, облейся горючими слезами! Больше никогда, никогда, никогда – она не позволит себе такого позора. Никогда она не выйдет на сцену, которая так предательски повела себя с ней. Которая подарила ей королевского принца, а потом так ловко дала пощечину. Прощай, любимый балет! Берите себе этого увальня, вчерашние подруги! Мне нечего делить с вами, судьба отняла у меня всё!

Вся жизнь промелькнула у Изольды Леонидовны перед глазами. Воспарила и разбилась, как звезда в темном августовском небе. И теперь эти ничтожные люди смеют спрашивать, любила ли она?!

О чем думал, Иван Силыч, когда ехал в душном вагоне метро утром? О том, что зло двулико и коварно. Изольда может быть мягкой и душевной, может быть стервой и старухой-процентщицей. Как искоренить старуху – добавить решимости и спокойствия. Как растворить стерву – дать старухе любви. Простой рецепт, но лекарства по нему в большом дефиците.

Изольда Леонидовна не была сумасшедшей, она была человеком, потерянным для теплоты и радости. С лечением нужно быть аккуратнее. Простой передоз – и парни из спецбригады отправят ее на медикаментозное лечение. Диагностируют у нас прекрасно, не всегда так же хорошо лечат.

– Эх, Изольда, при других обстоятельствах была бы ты у меня девкой покладистой. Но теперь уже опоздала, – говорил Иван Силыч, поглядывая на витиеватую тройку на железной двери. Через мгновение ему придется войти туда, а оттуда либо на щите, что вероятнее всего, что со щитом – что возможно, но после этого мир никогда не станет прежним.

Иван Силыч помедлил еще немного, прочитал молитву, какую знал, и потянулся к дверному звонку.

На звонок никакой реакции не последовало. Иван Силыч тихонько толкнул дверь, она подалась, но раздался такой режущий ухо скрип, что Иван Силыч невольно зажмурился. Открыть глаза его заставил резкий крик Изольды Артоболевской: «Поли-и-и-иция! Гра-а-а-бят!» Изольда выскочила в прихожую с длинной палкой в руках. С головы свисал сбитый на бок серый чепец. Синий халат с красными розами развевался от сквозняка. Выглядела она в этот момент, как царица амазонок Лисиппа, которая наводила страх и ужас на древнегреческих мужчин и была знаменита тем, что везде провозглашала свой девиз «пусть мужчины занимаются домашними делами, а женщины должны править и сражаться!».

Амазонка разбежалась, копье просвистело прямо над головой Ивана Силыча. Троянские воины не видели такой мощи и такого напора. Не могла бы выстоять Троя под ударами судьбы, приди к ним Изольда Артоболевская в гневе и копьем в руке.

– Изольда Леонидовна, – кричал Иван Силыч, уворачиваясь.

– Я вас всех посажу! Су… Са..Соседи-и-и! – кричала Артоболевская в приступе злобы, размахивая палкой.

Иван Силыч понял, что этот ад можно остановить чем-то неожиданным. В тот момент, когда рука Изольды уже тянулась к его горлу, краем глаза он заметил небольшую керамическую вазу на этажерке в прихожей. В дальнейшей сцене все персонажи действовали почти одновременно. Иван Силыч схватил вазу и бухнул её на пол – ваза вдребезги. Изольда схватила Ивана Силыча и хитрым броском бухнула его на пол. Он ударился лицом и почувствовал боль в локте. В глазах потемнело. Завершающая точка этой схватки оказалась тяжеловата для субтильного Ивана Силыча – Изольда Леонидовна рухнула сверху, не выпуская его запястья из своих цепких рук.

– Иппон!– рявкнула старуха. Это была оценка чистой победы, проведенной борцом дзюдо, мастером спорта Советского Союза Изольда Артоболевской. Не хватало только аплодисментов, которые уже звучали в её старушечьих ушах. Точно так же, как звучали они когда-то в Лужниках.