И снова здравствуйте!

— Тебя не колбаса должна волновать, Марков, — наставительно воздев палец вверх произнёс тренер, — а твои спортивные результаты. Да, пока они неплохи — но ты должен понимать, что это всего лишь последствия твоей хорошей базы. То есть того, что ты до прихода ко мне не дурака валял, а тоже занимался. Но всё это работает — пока ты борешься ещё на самом низком уровне, на котором у всех вас почитай нет ещё никакой наработанной техники. Так… самое начало. И потому твоя наработанная база является значительным преимуществом. А стоит тебе выйти на хоть чуть более серьёзный уровень — и всё. На старом багаже ты уже никуда не уедешь. А ты позволяешь себе опаздывать!

Я покосился по сторонам. Те, кто находился в поле зрения тренера, косились на меня исподтишка, а вот те, кто был за его спиной — вообще бросили отработку заданий и злорадно пялились на меня. Увы, отношение тренера ко мне секретом ни для кого не было. И ученики, естественно, повторяли его на сто процентов. Тем более, что я всё ещё считался новичком… Да уж, похоже, на секции самбо я долго не задержусь. А жаль. Журавлёв действительно был хорошим тренером и ещё он был фанатично предан самбо. Я точно мог бы научиться у него весьма многому. Но тут уж как повезёт… Ещё в самом начале я поставил себе задачу продержаться хотя бы год. И из этого срока прошла уже почти половина.

После занятий я двинулся к бассейну. В отличие от меня, моя любовь плаванье так и не бросила. И к настоящему моменту уже догнала меня по разряду. Ну как догнала — мой-то КМС уже считался не действительным, а она свой получила только полгода назад. И упорно шла к мастеру. Причём все предпосылки говорили за то, что мастера она к окончанию школы таки сделает. А что — во сколько там та же Кабаева стала мастером спорта? В двенадцать или тринадцать? А Ефимова? Ну, которая пловчиха. Она, насколько я помню, в пятнадцать уже выиграла какой-то международный турнир. Моя Алёнка может и не такая крутая спортсменка, но уж хотя бы раз войти в двойку призёров на соревновании уровня первенства РСФСР или, там, Всесоюзного общества «Динамо» к семнадцати годам точно сможет.

Любимая выскочила на крыльцо бассейна с небольшим опозданием.

— Привет! Давно ждёшь? Ой, что это у тебя?

— Где? — но она уже лизнула ладошку и деловито принялась оттирать мне что-то под носом.

— Нос тебе что ли подбили?

Я криво усмехнулся. Это Самарин постарался. В конце занятий, когда пошли спарринги, Журавлёв поставил меня с ним в пару. И, похоже, ему была поставлена задача показать «этому упрямцу», что тренер зря говорить не будет. Но у меня, как правильно заметил Виктор Иванович, благодаря системным занятиям плаваньем и гимнастикой не только действительно имелась хорошая база, но ещё и, до кучи, в башке сохранилась память о технике исполнения многих из отрабатываемых нами сейчас приёмов. Конечно, боевое самбо, которому меня учили, и спортивное, которым я занимался в секции нынче, это не совсем одно и тоже. Но всё равно очень близко. По существу, главные отличия состоят в том, что в боевом самбо, в отличие от спортивного, основная часть приёмов начинается с удара по болевой точке — в пах, в кость голени, в нос, что в спортивном самбо запрещено категорически, а заканчивается либо добивающим ударом, либо переходом на конвоирование[MV4]. Сами же приёмы почти одинаковы. Ну, те, которые пересекаются… Так что, хотя в любом спорте главной является не обычная память, а моторная, мышечная, которая нарабатывается постоянным, многократным повторением любого действия, да ещё и в условиях противодействия противника и иных сбивающих факторов, всё равно, память о том, что и как делать, и какие имелись подводные камни при отработке того или иного приёма, позволяла мне осваивать технику исполнения этих приёмов в разы быстрее, чем это получалось у кого бы то ни было, занимающегося в секции сравнимое со мной время. Так что, не смотря на все свои усилия, «сломать» меня Самарин так и не смог. Отчего разозлился и начал «фолить», под конец даже исподтишка заехав локтем мне в нос…

— Да, ерунда… — отмахнулся я, сдержав счастливый вздох. Ну как же — моя Алёнка обо мне заботилась… Кстати, к чести Журавлёва, тот сразу просёк, что Самарин зашёл в исполнении поставленной ему задачи далеко за установленные рамки, и устроил ему выволочку. Отчего тот, похоже, затаил на меня злобу. Ой, чую, хрен я продержусь в секции даже запланированный год. А с другой стороны, жёсткий прессинг — лучший способ ускорить прогресс. Ну если ты, конечно, не сдашься. А я точно не сдамся!