И снова — здравствуйте!

Да-да! Это тело двигаться и функционировать самостоятельно не могло! Его двигали Артефакты. Органы заставляли работать тоже Артефакты. А вместо тех, что пострадали больше всего, Артефакты полностью брали на себя выполнение функций.

А управление всем этим осуществлялось «мысленным интерфейсом» подключенным к мозгу этого мужчины. Вообще, единственное, что оставалось целым… относительно, в этом организме — это голова. Всё остальное…

Он был парализован ниже шеи. Его сердце, печень, одно лёгкое, почки, ЖКТ — не работали. При этом, он мог ходить, говорить, совершать какие-то действия, жить… хотя, жизнью это назвать довольно сложно. Он ведь не чувствовал своего тела. Совсем.

Артефактный аналог нервной системы, передающий управляющие и ответные сигналы, у него имелся, но с чувствительностью тела это не имеет ничего общего.

Даже питание тела осуществлялось внутривенно…

И сколько он уже так? Восемь лет? И ещё не сошёл с ума? Видимо, просто Мифриловая Воля у этого человека. И данное обстоятельство стоит помнить при общении с ним.

Что же касалось энергии Смерти, то её было не очень много. Гораздо меньше, чем было сконцентрировано в «Тлене». На порядок меньше. Но её всё равно хватало для того, чтобы повреждения тела не восстанавливались, а органы не хотели работать.

Если у Анны эта энергия была сконцентрирована в одном месте, где её действие замедляли и сдерживали Артефакты, то у этого мужчины она была распределена по организму. Каждый шрам, каждый рубец и каждое повреждение было пропитано ей.

Энергии было немного, иначе бы, даже не смотря на все проделанные манипуляции и ухищрения, больной не выжил бы. Но её было достаточно, чтобы не позволять динамике переходить в положительную, хотя регенерационные Артефакты на теле тоже присутствовали, и в достаточном количестве. Притом, достаточно мощные. Не SS-ранг, естественно, но оно и B-ранг совсем не пустяк! Тем более, когда их таких несколько.

Я опустил руки сел на одну из подушек рядом с мужчиной. После чего слегка усталым жестом потёр переносицу.

— Ну? Что скажешь, Иван? Можешь помочь? — забавно, что вопрос задала Анна, а не сам пациент, которого это должно было волновать гораздо сильнее неё. Но нет — ему сказано было не отвлекать, и он не отвлекает. Молчит.

— Энергию Смерти я уберу, — задумчиво ответил ей. — Но организм в очень сложном состоянии. Мне бы не помешал присмотр квалифицированного Целителя. На случай, если из-за смещения баланса, система пойдёт в разнос.

— В разнос? — уточнила Анна.

— Его могут убить Артефакты, которые сейчас поддерживают его жизнь. Они могут просто не успеть перестроиться на новый режим.

— Но ты же сам можешь ими управлять? Разве нет? — нахмурилась она.

— Могу, — не стал темнить я. — Но под присмотром Целителя, мне было бы спокойнее.

Анна тут же молча щелкнула пальцами поднятой вверх руки. Тридцати секунд не прошло, как на поляну уже вошёл невысокий круглолицый человек с дежурной мягкой улыбкой на губах и внимательным «профессиональным» взглядом. Одет он был ожидаемо — так же, как и я: в выданную светлую рубашку и штаны, на ногах тапки.

— Угвэй — Целитель, — представился он. А мне лицо его показалось знакомым. Где-то я его уже видел. Правда, где именно, вспомнить не получалось. Да и ладно, не имеет это сейчас особенного значения.

Представившийся Угвэйем, тем временем, подошёл к телу пациента с другой от меня стороны, присел на одну из подушек, сразу, без лишних слов взял руку, нащупал пульс… Хотя, какой там может быть пульс при неработающем сердце?

А нет, сердце не работает, но его функцию выполняет Артефакт, заставляющий гнать кровь по кровеносной системе. Так что, пульс-то есть, но что он может сказать? Он же «механический»?

Наверное, это просто профессиональная привычка. Или, держа руку таким образом, проверяет он совсем не пульс, а что-то другое, что доступно Магам его профиля?

— Состояние в норме, — заключил он и вопросительно посмотрел на меня.

— Сейчас я начну вытягивать энергию Смерти из его тела. Мне нужно, чтобы вы проконтролировали процесс. Система может начать сбоить, — пояснил я.

— Артефакты — не по моей части, — нахмурился он.

— Артефакты — по моей. Вы будете говорить, какой — я буду последовательно отключать.

— Я в них не разбираюсь, как я смогу сказать, какой? — продолжал хмуриться он.

— Достаточно будет называть систему или орган, за который Артефакт должен отвечать, я разберусь.

— Хорошо, — подумав, кивнул он. — Попробуем. Начинайте, молодой человек.

И я начал. Стало не до посторонних мыслей.

Операция, в результате, заняла больше трёх часов. То, что казалось простым и быстрым, оказалось… простым, но совсем не быстрым. Организм пациента был слишком слаб в сравнении с организмом той же Анны…

Однако, хоть и долго, конечно, но при этом, каких-то особых сложностей или эксцессов, как опять же у Анны, не было. Мы тихо и спокойно сидели себе втроём, с пациентом и доктором. Я тянул энергию Смерти, доктор следил за состоянием и изредка давал указания на отключение каких-то частей Артефактной системы, когда соответствующий орган начинал работать самостоятельно.