И стали они жить-поживать

 - Да, душечка, он самый, — подтвердила Матрона. — Только я все равно не знаю, отчего.

 - Может, от всей этой магии, что они туда натолкали? — предположил Офицер.

 - Никогда раньше ничего не взрывалось, хотя вот уже пятьдесят лет эта магия там живет, — недоуменно пожал плечами Звездочет.

 - А послушайте, насчет библиотеки, — ударил себя по лбу Конюх. — Я, когда сегодня вечером мимо пролетал, видел, как там появился какой–то новенький. В человеческом обличье. Может, это он чего–нибудь учудесил?

 - А, этот–то? — пренебрежительно махнул рукой Повар. — Этот вряд ли. Я про него от Кукуя слышал. Когда он часовых у дверей библиотеки ставил.

 - И что?

 - Что он сказал?

 - Он сказал им, что это — родственник Костея. Его внук, если быть точным. Тоже колдун. Прибыл сегод… хотя, нет, не сегодня, скорее, уже, получается, вчера, ближе к вечеру.

 - Подмога ему подоспела, что ли? — кисло поинтересовался Звездочет. — Один уже людей уродовать не успевает?

 - Наверное, — поморщился Тощий Стражник. — Два сапога — пара.

 - Хм… — задумчиво помяла подбородок Серафима. — А он никогда ничего ни про каких внуков не упоминал… Кель кошмар! Я не готова стать бабушкой! Вот уж точно — не было печали… Был один Костей, а теперь раздвоился.

 - Ладно, поживем — увидим, — махнул рукой Повар. — Ну их, змеиное племя…

 Царевна согласно кивнула.

 - Это точно. Утро вечера мудренее. Давайте спать лучше. Пока они там еще ничего больше не взорвали и не подожгли. Хм… А забавно получается… Кто–то выполнил нашу работу за нас. Вон они как там орут–суетятся. Любо–дорого посмотреть. Похоже, они ожидали этого еще меньше нашего…

 - У меня есть идея, царица, — вылетел вперед Офицер. — Сейчас мы слетаем на разведку и на пожарище библиотеки, и к Пауку, разузнаем, кто там такие военные действия против Костея открыл, а завтра тебе все доложим.

 - Замечательная мысль, — одобрительно кивнула Серафима. — Если хоть что–нибудь разузнаете, хоть самую малость, и то может полезным оказаться. Никогда не знаешь, что и когда может пригодиться, поэтому знать надо все и всегда. А, кстати, добры молодцы мои и красны–бледны девицы. Как у нас поживает некий господин Резак?

 Привидения оторвались от созерцания черно–оранжевого неба и сразу оживились.

 - Одно можем сказать, — ухмыльнулся Звездочет в прозрачные длинные усы. — Пока поживает.

 - Лежит у себя в комнате под кроватью, забился в угол, зубами стучит да тихонько подвизгивает.

 - Уж как он из своей кухни летел, как летел — думал, я за ним вовсе не угонюсь!

 - К двум часам мы с ним уже управились!..

 - Так что в его распоряжении, чтобы вволю натрястись, весь остаток ночи!

 - Это точно…

 - Под такую громыхалу он и захочет, да не заснет! У него комната, почитай, почти рядом с Пауком!

 - Молодцы! — сцепила руки в замок Серафима, как будто пожимая их маленькие нереальные ручки. — Не просчитались!

 - Старались…

 - Для самого Резака как не постараться…

 - Надолго теперь ночью дорогу на кухню забудет!..

 - Кстати, а как бы нам придумать, чтобы кухарский народ утром первый на кухне оказался? А то ведь он, поди, за ночь оклемается, и под шумок тихой сапой шнырь — и на кухню вперед всех. Вроде, я тут всю ночь просидел. А?.. — забеспокоилась вдруг Серафима.

 - Ну, это–то как раз проще простого, — усмехнулся Звездочет. — Мы сейчас полетим в его апартаменты, посмотрим, чем он у нас занимается, не пришел ли в себя, часом. А если захочет вылезти из своего паутинного угла раньше времени, мы его еще припугнем — мало не покажется. И до утра подежурить останемся. На всякий пожарный случай.

 - Он у нас там жить останется, кровопийца! — задорно выкрикнул Конюх.

 - Будет знать, как кухарских обижать! — воинственно потряс кулачком гордый успехом карательной операции Повар. — Отлились кошке мышкины слезки! У–у, кат!..

 - Ага, точно — гад!.. — радостно поддержал Толстый Стражник.

 - Ну, я на вас рассчитываю, — улыбнулась царевна. — Когда наш живодер в таких надежных руках, я могу спокойно пойти досыпать.

 - Спокойной ночи, царица Елена!

 - Спокойной ночи!..

 - Спокойной ночи!..

 

 

 

 Никем не разбуженная, Серафима в первый раз за девять дней проспала до обеда, во время него и еще пару часов после.

 Приоткрыв в районе трех часов на долю миллиметра левый глаз, она выглянула из этой щелочи на свет белый и удивленно пришла к выводу, что почти выспалась.

 Царевна начала было всерьез обдумывать возможность продолжить самое приятное времяпрепровождение за неделю с лишним в том же духе, но вдруг ей пришло в голову, что пока она тут прохлаждается, обитатели замка и ее суженый–ряженый вот уже несколько часов поспешно, впрок наслаждаются жизнью без ее драгоценного руководства. Кроме того, перед глазами как по заказу предстала ночная кутерьма с фейерверками и массовым сжиганием книг, всплыли слова привидений о внуке Костея, и царевна пришла к вполне определенному выводу, что если она немедленно, в течение получаса не выяснит, что же все–таки там произошло, то ее просто разорвет от любопытства.

 И что много спать — вредно.