И стали они жить-поживать

 Можно было бы сказать, что идея Коневой–Тыгыдычной привела к абсолютному фиаско [10] — если бы не книга, носящая обычное для тех времен короткое название: «Путеводитель и описатель книжного хранилища, затеянного, заложенного и построенного в году окончания черной моровой язвы» [11]. Уже разложив ее на полу и подпалив страницы свечкой, Рассобачинский вдруг снес одним махом деревянный шалашик, только что кропотливо им же воздвигнутый над растопочным материалом и стал голыми руками сбивать с плотных желтых страниц не успевшее еще толком их распробовать пламя.

 Под аккомпанемент недоуменных вопросов, он бережно перелистал страницы и победно продемонстрировал обществу одну из них.

 На ней красовался подробный план библиотеки, со всеми полками, шкафами, этажерками, столом и стулом. На ней было обозначено даже место хранения коробки со свечами и кресалом.

 Но внимание глазастого графа привлекло не это.

 На очерченном черными чернилами плане был ясно обозначен только что разобранный ими проход, через который они попали в библиотеку.

 А в противоположной стене — еще один.

 

 

 * * *

 

 

 - Нет, я не белочка, — в третий раз терпеливо, сквозь несколько слоев Митрохиного полотенца, проложенных мятой, сушеной малиной, яблоками, цукатами, корицей, укропом, лавандой, розовыми лепестками, луком, чесноком и вяленой воблой терпеливо повторяла Елена ошалело хлопающему жиденькими бесцветными ресницами Граненычу. — Не белочка, не зайчик и не мышка и никакой иной грызун — не пойму, отчего это тебе так непонятно. Я — царица твоя Елена. И ты должен мне повиноваться.

 Граненыч упрямо покачал головой:

 - Т… т–тсарицы сквозь д–двери… х–ходят… Это д–даже я… з–знаю… А т–ты — или моя б–белочка… или п–порождение к–клад… к–кадл… к–колдовства… этого… — и он, несмотря на плохо вменяемое состояние, опасливо оглянулся по сторонам — не притаился ли «этот» за табуреткой или под столом [12].

 - Гр… Митрофан. Послушай меня внимательно и поверь мне. Я тоже хожу сквозь двери. Обычно. Но сейчас сквозь двери по дворцу ходить опасно, и Дионисий, — для иллюстрации достоверности, она указала на миниатюрного человечка, заинтересованно наблюдавшего за выяснением отношений правителя и верноподданного, — помог мне пройти по Пути Книги.

 - А эт… та еще… к–кто?.. — с трудом сфокусировал разъезжающийся взгляд на маленькой франтоватой фигурке Митроха.

 - Я библиотечный, — со скромным достоинством представился Дионисий.

 - Б–библиотечный… к–кто?.. — с еще большим непониманием нахмурился истопник.

 - Библиотечный библиотечный. Бывает банный, бывает домовой, бывает овинный. А я — библиотечный, — кротко вздохнув, привычно объяснил человечек.

 - Да?!.. — изумился Граненыч. — Я н–никогда… не с–слышал… что б–бывают…

 - Не в этом дело, — устало отмахнулась от его сомнений Елена. — Сейчас дело совсем не в этом, Митрофан.

 - К–как — не в эт…том? Я с–сорок лет… брал к–книги… в бил… билбл… в билбил… там, где они хранятся…и не п–подзревал, что…

 - Дело в том, Митрофан, — царица пошла на риск и приблизила свое измученное, но все еще прекрасное лицо к его слегка опухшей физиономии со впалыми небритыми щеками и положила руки ему на плечи, — что все наше царство попало в страшную беду, и кроме тебя, его спасти больше некому.

 И тут Граненыч окончательно уверился в том, что количество выпитого спиртного в его случае перешло в качество. Потому что до сих пор только во сне, и то нечасто, к нему являлся представитель царской фамилии и говорил что–нибудь подобное. И каждый раз в своих снах он, Митроха, в ответ лишь испуганно махал руками и отказывался, или убегал, очертя голову, или прятался так, что сам себя потом не мог найти, а потом, проснувшись, горько жалел об этом — ну хоть вот бы раз, дурню, хоть бы и во сне, совершить то, о чем мечталось с детства…

 И вот сейчас — опять…

 Но теперь–то уж он будет умнее.

 Ну, сон — держись.

 - Я… г–готов, — решительно мотнул он головой так, что она чуть не оторвалась от тощей шеи, а подбородок ударился о грудь. — Г–где… в–враг? Н–неси… его… с–сюда…

 Елена перевела дух и со смесью облегчения и раздражения взглянула на Дионисия: хоть Митроха и поверил, наконец, в ее реальность, толковать о чем–либо с их единственной надеждой, пока она, то бишь, он, был в таком состоянии, было бесполезно.

 Но ответного взгляда она не дождалась.

 Маленький библиотечный больше не наблюдал за ними — не замеченный никем, он беззвучным кошачьим шагом пересек комнатушку, прильнул ухом к двери и теперь с напряжением, передаваемым даже его спиной, вслушивался в что–то, что, похоже, происходило в коридоре.

 - Елена, бежим! — вдруг резко обернулся он и схватил царицу за руку. — Сюда кто–то крадется!

 - Кто?.. — побледнела под полотенцем та.

 - Не знаю!!! — шепотом прокричал он и, не медля более ни секунды, втянул несопротивляющуюся царицу в стену.

 - Н–ну, в–вот… Т–теперь уже они… с–спрятались… — расстройство и разочарование Граненыча можно было черпать ведрами. — А я т–толко… сол… солг… солгал…. солгалсился… К–куда же вы?.. А?..

 Елена остановилась, едва они скрылись в трубе Пути, и заставила остановиться своего провожатого.