И в беде мы полюбим друг друга

Мной руководил эгоизм. Тот же самый, что и вначале, когда Фабрис Бланше, вдохновленный идеей «представительной демократии», модной как в политических кругах, так и во многих учреждениях и организациях, посчитал нужным приблизиться к интересам телезрителей. «Мы должны стать ближе к обычным людям, удовлетворять их желания! – вещал он, высоко подняв голову и глядя проникновенным взглядом на своих сотрудников, пригласив нас всех на то самое решающее собрание. – Мы должны исходить из их забот, опасений, надежд и создавать программы, рассчитанные на их эмоции. Посмотрите на социальные сети: людей трогают котятки с голубыми глазками, любящие папы, забавные или несчастные детки. Телезрители не отрываются от экрана, когда выступает Хануна[46] со своей компанией. Почему? Да потому что он один из них, говорит так же, как они, они смеются над одним и тем же. Они считают его правдивым и человечным. Наши креативщики далеки от житейской обыденности. Они охотятся за модными дивами, бегают по парижским вечеринкам и понятия не имеют о провинции и предместьях. Они вынашивают идеи для элиты или, в лучшем случае, предлагают имитацию иностранных форматов. Давайте пойдем другим путем! Давайте пригласим в нашу команду секретарш, ассистенток, помощниц, тех, кто из-за отсутствия времени, знакомств, денег редко выходит в свет, а то и никогда никуда не выходит, тех, кто, вернувшись домой, включает телевизор или подключается к социальным сетям в поисках эмоций, которых они лишены в жизни».

Кандис и я воспользовались случаем и предложили свои кандидатуры. Нас включили в команду «мозгового штурма», которую высокопарно называли «командой будущего». Мы с Кандис ждали от этого будущего премий и карьерного роста и все свое свободное время посвящали поиску новых концепций для передач. Мы не сомневались, что сможем предложить совершенно новую идею, чувствовали, что она где-то рядом, у нас под носом, в нашей обычной будничной жизни. Так оно и оказалось. В наше поле зрения попала Алиса. Мы подшучивали над ее старомодностью, застенчивостью, нелюдимостью, представляли, как безнадежно скучно и одиноко она живет, и вдруг сообразили, что Алиса и есть наш новый сюжет. Именно она одна из тех, на кого Фабрис призывал обратить внимание, человек, обделенный вниманием, закомплексованный, живущий мечтами. И нам пришла в голову мысль – теперь-то я вижу, насколько она чудовищна, потому что продиктована манией величия! – мысль, что мы будем помогать таким людям, будем вытаскивать их из серых будней, избавлять от комплексов, помогать найти свое место в обществе. В передачах обычно занимаются внешностью подопечного, меняют ему прическу, костюм или просто дарят подарки, а потом о нем забывают. Но мы захотели большего, мы захотели заняться трансформацией души и в качестве пробы предложили Алису.

Мы находились в стадии поиска, мы только прощупывали почву, однако события, на нашу беду, стали развиваться слишком успешно. Адская машина завертелась. Фабрис поговорил о проекте с директором канала, был подписан контракт, канал потребовал, чтобы наша проба, наш эксперимент стал передачей. Им не терпелось заменить старые и уже надоевшие шоу новыми. Под видом любви и человечности от нас потребовали чего-то совсем противоположного – шоу на грани скандала. Я запротестовала против изменений, понимая, куда могут завести эти искажения. Я уже убедилась, насколько Алиса чувствительна и уязвима, видела, что она не включится в игру и не поддержит подобную передачу. Но Фабрис видел только положительные стороны, а главное, он видел крайне выгодный, успешный проект. Кандис легко дала себя уговорить. В ней разгорелись амбиции. Уверенность, что она займет ключевую позицию в новой структуре, льстила ее самолюбию. Ради карьеры она готова была на любые компромиссы, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести. С этого момента мое мнение отошло на второй план. Хотя поначалу меня тоже старались переубедить и делали весьма выгодные предложения. Потом перешли к угрозам. На мои опасения относительно душевного состояния Алисы убаюкивали мысли о том, что о ней позаботятся, что она получит повышение, что с ней поработает психолог. Потом я вышла из этого проекта.

Антуан появился как счастливое разрешение несчастливой цепочки событий. Он один мог остановить механизм, запустить который помогала я. Я чувствовала, что он всерьез увлечен Алисой и что она тоже не осталась равнодушной к его обаянию. Очень осторожно я старалась приблизить их друг к другу. Но мой план не сработал. Кандис не выпускала Алису из своих цепких рук и продолжала крутить адскую машину.

Все произошло именно так, как я и предполагала, но мое самолюбие это не щекочет. Я допустила ошибку, я недовольна собой, и чтобы хоть в какой-то мере избавиться от чувства вины, я приложу все силы, чтобы спасти Алису от последствий этой передачи… Хотя, если честно, сама не знаю как.

Алиса