И вдруг тебя не стало

– Я серьезно, – произнес молодой человек и протянул мне руку. – Я – Паоло. – Его глаза тепло смотрели на меня из-под темных спутанных волос.

Коридор был плохо освещен. Мое зрение все еще было затуманено после ослепляющих огней сцены.

– Эмили, – представилась я, отвечая на рукопожатие. Я была застигнута врасплох, но по какой-то причине остановилась.

– Вы уходите?

Он будто бы слегка нервничал.

Я кивнула:

– Через минуту. Моя роль здесь исполнена. Кроме того, я привела подругу, которой, вероятно, теперь нужно выпить.

– Я знаю, это немного бесцеремонно, – начал он, – но я тоже после этой части вечера встречаюсь с другом. Почему бы вам не присоединиться к нам? Я бы с удовольствием угостил выпивкой дочь Сидни Файерстоуна.

«Тогда лучше бы ты перестал упоминать мою фамилию», – подумала я с деланым безразличием.

Позже я утащила Элли через заднюю дверь еще до подачи десерта.

– Куда ты хочешь пойти? – спросила она, ковыляя за мной. – Разве мы не должны оставаться здесь до конца?

Элли была права. Конечно, мы должны были остаться. К чему такая спешка? Может, воспоминания об отце заставили меня бежать оттуда, а может, самое странное приглашение выпить в моей жизни заинтриговало меня. Возможно, и то, и другое.

– Ты бы получала удовольствие, сидя здесь, если бы это не было ради меня?

– Эмили…

– Возможно, это станет небольшим приключением, – уверила я Элли, которая недовольно скрестила руки на груди, но не могла сдержать улыбки.

Через несколько минут мы уже были в центре города, в салуне «Красная дверь». Элли толкнула меня локтем, когда Паоло встал. Позади него его друг Кол – бородатый и серьезный парень, похожий на типичного любителя природы, с которыми я никогда не находила общий язык, – кивнул нам головой. Внезапно я будто снова оказалась в средней школе.

Бармен вложил мне в руку холодный стакан, и конденсат ледяным потоком устремился по моему предплечью. Хотя я и отказывалась, Паоло поспешил купить мне выпить – и Элли тоже, хотя он до этого ни разу ее не видел.

Коктейль показался мне вполне крепким и вообще замечательным. Я кивнула в сторону Кола.

– Похоже, твой друг отлично проводит время.

– С ним будет все в порядке. Сейчас я занят разговором с красивой девушкой.

«Боже, – подумала я, – я ведь все это проходила».

И все же – так все началось.

Позже Элли загнала меня в угол в дальнем конце патио, а Паоло сделал вид, что не смотрит на нас. В колледже девочки-футболистки дразнили Элли, что она ведет себя как курица-наседка, но она всегда умела быть одновременно милой и прямолинейной. Ее черные волосы отражали красные и розовые огни бара. Она погладила меня по плечу.

– Уходить с этими парнями – плохая идея, – сообщила мне подруга.

Я едва могла расслышать ее за шумом разговоров и грохотом басов в динамиках. Я чувствовала, как в груди отдается эхо.

Я уважала Элли за попытку защитить меня, но это не означало, что я собиралась ее слушать.

– Эмили, помнишь, как ты одна ходила в поход? С брезентовой курткой и баллончиком от медведей?

Я это помнила. Я вернулась вся в струпьях. Наш помощник тренера даже спросил, не бездомная ли я.

– Да, не знаю, о чем вообще я тогда думала.

– Или когда команда улетела в Нью-Йорк на турнир ко Дню памяти, а ты уехала на такси с людьми, которых только что встретила в самолете, с совершенно незнакомыми?

Я невольно улыбнулась, вспомнив об этом.

– Теперь-то это смешно, потому что ничего не произошло, – сказала она.

– Мы выиграли этот турнир, – напомнила я ей. Она покачала головой.

– Я и две другие девчонки весь первый день разыскивали тебя по всему городу.

Элли была права. Я могла быть занозой в заднице высшей лиги, особенно тогда. Лекарства, терапия, карьера и поддержка – только все это могло заставить меня не рисковать попусту.

Но выражение на ее лице было совершенно душераздирающее – живое свидетельство того, какой тяжелой ношей для других могут быть мои эгоизм и импульсивность. Но мне это не казалось эгоизмом – а этого будто никто не понимал. Я просто чувствовала, что делаю то, что должна. Та часть мозга, которая отделяет то, что хочется, от того, что должно, у меня не функционировала. «Не участвовала в принятии решений», – как выразился мой первый психотерапевт.

Обо мне, наверное, очень трудно было заботиться.

Элли видела по моему лицу, что я собираюсь уходить. Она убрала руку с моего плеча.

Через полчаса Элли уже ушла. У меня закружилась голова, когда мы с Паоло накинулись друг на друга, как подростки, на заднем сиденье «Вольво» Кола. Даже будучи совершенно пьяной, я заметила, насколько анахроничным казался этот автомобиль. Кол был немногословен, но, если судить по его охотничьей куртке, он представлялся человеком, который водит огромный внедорожник.

– Куда? – спрашивала я. – Еще рано. – Было не рано. Я вовсе не собиралась действительно выпивать, но, как только я начинала, остановиться уже не могла. И я знала об этом.

Я вела себя глупо, словно вернувшись в прежние времена, но это, казалось, не имело значения.

Кол смотрел прямо перед собой.

– Домой. Отвезу тебя домой.

Мы с Паоло дружно заскулили с заднего сиденья.