И вдруг тебя не стало

«Тридцать шесть часов», – подумала я.

Думай.

Мой телефон чирикнул, и Кол подпрыгнул, а затем снова опустился на диван. Я перевернула телефон, сразу узнав номер звонившего. Я сжала руку Кола.

– Мне очень жаль. Мне действительно надо ответить.

– Иди.

– Ты в порядке? Я на минутку.

Он отмахнулся.

Секундой позже я дрожала на крыльце, а голос Элли звучал в моем ухе. Рядом с входной дверью перегорела лампочка. Без ее света тени расползлись у моих ног, как лужи чернил. Ночной холод окончательно разбудил меня. Когда я увидела ее номер, эта часть моей жизни снова предстала передо мной – я была под следствием. Я представила себе выражение лица Элли, которое появилось после того, как я слишком сильно надавила, слишком о многом попросила.

– Эмили? Ты можешь говорить? Есть кто-нибудь рядом сейчас? – Ее голос звучал испуганно, как будто она была сбита с толку.

Я вышла наружу босиком, и теперь мои ступни мерзли на шершавом бетоне. Через окно я видела, как Кол взъерошил шерсть Энди, как Энди потянулся к нему.

– В данный момент я на улице. Прости за то, что произошло. Я не хотела вот так объявляться.

– Эмили, послушай…

«У меня еще большие неприятности, – подумала я. – Детектив Мейсон собирается арестовать меня. Это только вопрос времени».

– Я не должна звонить тебе, но я просто обязана.

Я переступала с ноги на ногу, мои пальцы натягивали ткань джинсов на щиколотке.

– Между нами? – спросила она. – Ладно? Командная игра?

Я не совсем понимала, откуда взялось это вновь обретенное доверие. Перед лицом всего этого оно начало отчетливо казаться чем-то унизительным.

– Конечно, командная игра. Только мы.

Возникла пауза – она колебалась.

– Помнишь дело о поджоге, о котором ты меня спрашивала? На прошлой неделе?

– Да, конечно, это показывали по телевизору. Мы смотрели…

Что-то подсказало мне не продолжать, чтобы можно было еще повысить ставки, если она вдруг передумает говорить, почему звонит. Я догадалась, что она видела то же, что и мы, только что по телевизору. Я наклонилась к переднему окну, откуда был виден темный экран.

В телефоне я услышала, как щелкнула, закрываясь, ее дверь.

– Эмили, там… нечто новое. Определенно неожиданное. – Она говорила слишком быстро, как будто слова были записаны на ускоренно проигрывающейся кассете. – Час назад пострадавший от ожогов очнулся в реанимации. Он пролежал в коме две недели, поэтому медсестра не знает, что и думать о том, что он говорит. Они думали, что это был несчастный случай – много приводов с метамфетамином. Несчастные случаи, снова и снова.

Я знала это. Больничные бюджеты, этические коллизии.

– Окей…

Я понятия не имела, куда она клонит.

– Ну, они думали, что этот парень был таким же. Деревенский парень, а не обычный бездомный тип. Он не разговаривал, и у него не было удостоверения личности. Они предположили, что это все наркотики. Потом он очнулся. Эмили, он сказал, что его накачали наркотиками. Потом подожгли.

Мое сердце бешено колотилось. Позади меня по дороге со свистом проносились машины. Мой взгляд застыл на затылке Кола, а его рука – на голове моей собаки.

– Эмили, его зовут Мэтт. Он конкретно сказал: «Мэтт». Я имею в виду, это очень распространенное имя, каковы шансы? Где ты сейчас? Ты в безопасности? – Ее голос стал ниже, перешел на шепот.

Я представила себе ее лицо, отвернувшееся от двери, локти она наверняка уперла в стол, будто защищаясь. Была ли я в безопасности?

А что безопасно? И кто за кем гонится?

– Я дома, – сказала я. – Я в порядке. Элли, а как ты узнала?

– Мне позвонили из больницы, чтобы сообщить об этом… в связи с преступлением. Сказали, что не знают, в своем ли он уме, и что делать с этой информацией. Но, Эмили, волосы у меня на затылке встали дыбом.

– А как насчет детектива Мейсона? Он знает?

– Да, он будет там первым делом, завтра утром, если не сегодня вечером. Это место будет забито копами очень скоро. Эмили, просто оставайся на месте. Я хочу послать патруль, чтобы следить за твоим домом. Считай это извинением за то, как я вела себя раньше. За то, что вела себя так, будто ты сумасшедшая.

Я посмотрела на телефон, проверить время. Начало десятого.

– Где, ты говоришь, он был?

– Я не говорила. – Она закашлялась, а потом продолжила усталым голосом: – Сначала его положили в ожоговое отделение Вандербильта, потом перевели, когда он стал стабильным. Медсестра сказала, что он едва пережил эти двадцать минут в машине «Скорой помощи».

Я мысленно начертила круг, куда можно было добраться из Вандербильта в течение получаса. Она сказала: «сельский»; это значит север или запад. В других двух направлениях сельская местность начиналась дальше.

– Саммит Медикал? – догадалась я. Я слышала ее дыхание.

Ее голос прозвучал сурово.

– Эмили, – произнесла она вместо ответа.

– Поняла, – сказала я.

– Эмили, пожалуйста, пожалуйста, никуда не уходи, что бы ни случилось. Это псих, серийный убийца.

Я снова посмотрела на часы.

Мой старый друг. В глубине души я надеялась, что она на самом деле предупреждала меня, я бы сделала то же самое для нее. Моя рука нашла холодную латунную дверную ручку.