И время остановилось

Занервничав, я решила налить и себе чашку кофе. Лулу по-прежнему не отводил от меня глаз; у меня возникло неприятное ощущение, что меня просвечивают рентгеном. Наконец у меня сдали нервы, и я уселась напротив него.

– Ладно, что не так?

Он выпрямился и посмотрел мне в глаза.

– Это скорее тебя надо спросить, Лиза. Со вчерашнего дня ты прямо сама не своя. Я думал, это из-за моего недомогания, но этим утром ты ведешь себя еще более странно.

– Правда?

– Да. Тебя что-то гложет, я же вижу.

Я чуть не уронила свою чашку. Ну почему дед так хорошо меня знает? Лови момент, подруга… Сделав глубокий вдох, я решилась:

– Лулу, я…

Он перебил меня, взмахнув рукой.

– Послушай, я тут хорошенько все обдумал. Доктор явно перегнул палку, попросив тебя взять меня к себе. Я слышал, как ты работала ночью, и я не хочу, чтобы ты выматывалась из-за моего пребывания здесь.

Я смотрела на него, раскрыв рот. Черт, он же совсем не о том. Не хватало еще, чтобы он вбил себе такое в голову…

– Мама некоторое время погостит у нас.

Все, бомба сброшена. Ответом мне был потрясенный вздох. И гробовая тишина. Три секунды, может, четыре. Короче, долго. Затем, не сводя с меня глаз, Лулу вытер усы салфеткой и аккуратно сложил ее. Его губы вытянулись в ниточку, лицо сделалось непроницаемым.

– И тот проходимец с ней?

– Нет. По правде говоря, они больше не вместе.

– Тем лучше, – сухо одобрил он. – Я этого типа всегда не выносил.

– И ты не ошибся. Он…

Я отвела глаза, чтобы дедушка не увидел, как они наполняются слезами.

– Мама рассказала, что он плохо с ней обращался. Бил ее.

Дед резко побледнел.

– Срань господня, вот ублюдок!

– Мне очень жаль, что я выложила тебе это вот так, но ты должен знать. Завтра утром я еду за ней в Тур.

Он медленно кивнул, видимо пытаясь переварить мой рассказ.

– Она хоть знает, что я здесь?

– Да, она в курсе. Я больше боялась твоей реакции, учитывая, как вы тогда сцепились.

Лулу вздрогнул, словно я его оскорбила.

– Лиза, это же было восемь лет назад! Сколько воды утекло.

– Но ты с тех пор с ней не общался, я думала, ты все еще сердишься.

– Я ждал, пока она сделает первый шаг, – признался он. – Может, это и не слишком умно с моей стороны, не буду спорить, но после того, что она мне тогда наговорила…

Он оторопело покачал головой.

– Мне и в голову не приходило, что все так серьезно, иначе я бы сам отправился за ней в Эльзас, можешь мне поверить.

– Знаю. Но, как я уже сказала, нет нужды ехать туда. Кризисный центр, который предоставил ей убежище, оплатил билеты на поезд, когда им стало известно, что она едет домой.

– Кризисный центр… убежище, – машинально повторил он, все еще в полном потрясении. – Расскажи мне, что произошло.

С трудом сдерживая ком в горле, я выполнила его просьбу. Описывать ему тот ад, в котором жила мама последние годы, было тяжело. Первая затрещина, букет цветов с извинениями, одиннадцать месяцев спустя – второй случай рукоприкладства. А потом это стало повторяться снова и снова, все по той же неизменной схеме. По ходу моего рассказа лицо дедушки становилось все мрачнее. Когда я закончила, мой кофе был холодным, но теперь Лулу знал все. У него в голове не укладывалось, что его дочь могла так легко оказаться во власти жестокого негодяя – к тому же, судя по всему, мошенника.

– Уверовала в него, как в Священное Писание, – ошеломленно пробормотал он.

– Полагаю, такое часто бывает, когда ты влюблен.

– О да! – с тяжелым вздохом подтвердил он. – Любовь порой толкает на ужасные глупости…

Я ждала продолжения, но подробностей не последовало. Взгляд Лулу рассеянно блуждал где-то далеко. Затем дед взял себя в руки:

– По крайней мере, она выпуталась из этой ситуации, а это главное.

– Да, но ты должен пообещать мне, Лулу, что не будешь на нее давить. Этот грязный козел подорвал ее веру в себя, путь к восстановлению может оказаться долгим. Нужно будет проявить тактичность.

С тактичностью у него всегда было не очень. При всей своей добродушной внешности дедушка порой бывал излишне прямолинеен. Сложив под подбородком свои покрытые старческими пятнами руки, он молча кивнул. Потом неожиданно наклонился ко мне.

– Скажи, ты сможешь отвезти меня сегодня в книжный? Мне нужно купить кое-что.

Этот заданный без всякого перехода вопрос меня, конечно, удивил, но Лулу – один из тех, кто прячет свою чувствительность за маской и меняет тему разговора, чтобы скрыть нахлынувшие эмоции. Разве можно на него за это сердиться?

* * *

Стояла теплая солнечная погода, и Лулу захотелось пройтись. Я оставила машину в нижней части городка на крутой улице со старыми домами и каштанами, ведущей к ярмарочному полю, и мы не спеша поднялись к мэрии.

– Подумать только, а ведь в моем детстве на этих улицах всегда было полно народу! – посетовал дедушка, когда мы проходили под раскачивающейся на ветру ржавой вывеской бывшего «Кафе дю Мэль».

Когда мы оказались наверху, я показала на десяток машин, припаркованных перед магазинами.

– Видишь, не так уж здесь и пусто. И потом, сегодня вторник, все на работе.