И все небо для нас

– Мила, иди сюда, а то замерзнешь, – шикаю на сестру.

Она отмахивается и скрещивает руки на груди, стоя с важным видом. На ней теплая кофта, штаны и теплые тапки. На голове два аккуратных хвостика, сцепленных резинками на затылке.

– Ты же меня не слушаешь, вот и я не буду.

– Золото… кхе-кхе, – Гордей прокашливается.

Порываюсь выбежать на балкон или спуститься, но последним усилием воли заставляю себя не двигаться.

– Все еще не идет? – спрашивает он у Милы. Она качает головой. – Делать нечего. Тогда придется обморозить связки.

Он снова прочищает горло, а потом начинает петь «Луч солнца золотого»[6]. Мы с сестрой переглядываемся. Ее глаза блестят и она хлопает в ладоши, начав покачивать головой в такт песне. Кутаясь в одеяло, поднимаюсь и подхожу к балкону так, чтобы Гордей не увидел меня снаружи. Смахиваю выступившую слезу. Накидываю одеяло на голову, чтобы он не видел моих немытых волос, и выхожу на балкон.

– Ты жива! – радостно выкрикивает Гордей, поднимает руки над головой и хлопает в ладоши.

На нем длинный темно-зеленый плащ.

– Ты чего распелся? – ворчливо спрашиваю, стараясь не выдать легкую дрожь в голосе. – Снова будешь говорить, что что-то не умеешь, да?

– Хотел до тебя достучаться. Ты решила избавиться от меня? – он машет указательным пальцем из стороны в сторону. – Не тут-то было. От меня так просто не отделаться. Сейчас поднимусь…

– Нет-нет! – поспешно выкрикиваю, едва не уронив с себя одеяло.

– Почему?

– М-м, – прикусываю губу, стараясь придумать что-то убедительное. – Погуляйте пока с Милой, а я… мне надо немного времени.

– Ладно. Милка, идем.

– Ула-а! – сестра проносится мимо, даже не поблагодарив.

– Оденься потеплее, слышишь? – кричу ей вслед, но она уже выбежала в коридор и вовсю топает по лестнице.

* * *

Столкнуться с реальностью не сложнее, чем с самой собой. Готовясь принять душ, выхватываю взглядом отражение в зеркале. Осунувшееся лицо, бледная кожа, блеклые глаза – все с укором напоминает, что я две недели не ухаживала за собой. Гордей так старался помочь мне очистить кожу, а в итоге прыщи вновь повылезали то тут, то там.

– Хватит себя жалеть, – сую в рот зубную щетку.

На скоростное умывание у меня уходит минут двадцать, но волосы приходится беспощадно сушить то полотенцем, то феном. Одежду выбираю максимально удобную и теплую: темно-вишневую худи, утепленные темно-голубые джинсы и кроссовки. На улице еще не так холодно, но я постоянно мерзну, поэтому лучше оденусь так и вспотею, чем снова заболею.

– Привет, мы пошли гуля… – спустившись, прерываюсь.

– Я уже все объяснил, – Гордей перебивает меня. Вздрагиваю, застигнутая врасплох, и натягиваю капюшон. – Мы пойдем на ярмарку.

– Что?

– Тебе не помешает подкрепиться натуральными витаминами, – Гордей открывает передо мной дверь. Складываю руки на груди и сую пальцы под мышки, скрывая неловкость.

Едва мы выходим, Мила спрыгивает с качелей, подбегает к Дею и хватает его за руку. Тяну к ней ладонь, но сестра встает по правую руку от Гордея, отдаляясь от меня. Мне остается только идти слева.

Дей приложил столько усилий, чтобы вытащить меня из постели… Поеживаюсь, чувствуя себя жалкой. Опускаю глаза и рассматриваю мыски кроссовок. У меня никогда не было такой теплой обуви. Раньше я носила старые кроссовки на размер больше и с шерстяными носками, потому что деньги заканчивались, а маме не становилось легче. Я хотела найти подработку, но она запретила. Сказала, что я слишком юна для самопожертвования, и попросила перетерпеть. Что именно перетерпеть – мама не уточнила.

Содрогаюсь от дурных воспоминаний и начинаю растирать плечи.

– Замерзла? – волнуется Гордей.

Но ему незачем волноваться о такой, как я. Я недостойна его волнения.

– Нет.

– Ты какая-то немногословная.

– Вела сидит дома и ни с кем не лазговаливает. Только по необходимости, – встревает Мила.

Пропускаю ее слова мимо ушей. Пусть живет, маленький вредный Хоббит.

– Как там тот парень… – перевожу тему, вытирая рукавом худи нос. М-да, не самый изящный жест.

– Резо? – Гордей сразу же понимает меня. – Не волнуйся, – Дей мягко улыбается, – с ним все хорошо.

– М-м-м… – прячу пальцы под мышки и снова иду, разглядывая мыски кроссовок.

Ирма заказала мне обувь в интернет-магазине. Я обычно им не доверяю, потому что все равно надо все мерить и с доставкой много возни, но… Эти кроссовки подошли сразу. Как будто сделаны специально под мои ноги. И вся остальная одежда, что она заказала, тоже. Когда я спросила дядю, как тете это удается, он сказал, что она очень наблюдательная. Тогда я поняла, что хотела бы стать такой же. Но у меня после любой незначительной трудности опускаются руки. Видимо, подражание без искреннего стремления не приблизит меня к идеалу.

– А кто такой Лезо? – Мила дергает Гордея за руку.

– Мы с Верой спасли его. Его лодка перевернулась на озере и Резо чуть не утонул, представляешь? А погода была! Дождь, гром, молнии! – он рассказывает с таким воодушевлением, словно тот вечер был совершенно обычным.