И все содрогнулось… Стихийные бедствия и катастрофы в Советском Союзе

При подобном изобилии политических движений, к которым могли бы примкнуть протестующие девушки с фотоснимка, с точностью классифицировать характер их недовольства – задача не из простых: выступали ли они против коммунистов или против бюрократов? Против Москвы или за Киев? А может, вообще все это вместе или вовсе ничего из вышеперечисленного? Воплощали ли они классический – по Хабермасу – конфликт государства и общества в условиях сдвига в публичной сфере? [Хабермас 2016]. Дать окончательный ответ, исходя из одной лишь фотографии, невозможно, но попытки подобный ответ все же найти вполне могут привести к еще не затронутым темам. Скажем, базирующаяся в преимущественно русскоязычном Симферополе «Экология и мир» вряд ли стала бы глашатаем украинского национализма. Протестующие крымчане (в отличие от националистов) мало интересовались параллелями между Голодомором тридцатых годов и чернобыльской трагедией[506]. Крымские активисты живо участвовали в общественном обсуждении Чернобыля, однако без какого-либо националистического подтекста, а поэтому Чернобыль означал для них нечто совсем иное, чем для остальной Украины.

Пусть активисты в Крыму и не были националистами, но их интересы напрямую совпадали с целями АН УССР, включавшими как особые интересы на Крымском полуострове, так и преодоление продолжавшейся трагедии в тридцатикилометровой зоне. Члены академии представили ряд подробных отчетов по целесообразности строительства новых АЭС на территории Украины. Академия была теснейшим образом связана с киевскими чиновниками и оказывала огромное влияние на украинскую политику в области энергетики как раз тогда, когда Украина начала движение к независимости. Так что и АН УССР, и ЦК украинской компартии в унисон винили министерских чиновников в неспособности гарантировать безопасность на электростанциях[507]. Уже зимой 1987 года в академии заявляли, что экономические преимущества атомной энергетики в сравнении с тепловой не перевешивают потенциальных рисков[508].

В декабре 1988 года академия наук представила ЦК украинской компартии экспертное заключение к советскому плану по наращиванию атомных мощностей республики до 2005 года. Неудивительно, что академия план не одобрила. Изменение уровня воды в Днепре уже негативно сказывалось как на рыбопродуктивности реки, так и на ее экологии. В качестве альтернативы предлагалось переосмыслить всю экономическую базу «прошлых лет» и сосредоточить усилия на создании «высокотехнологичной, низкоэнергетической и экологически чистой» промышленности, как это сделали в США, Японии и ФРГ за последние несколько десятилетий[509]. Подобные замечания служили прелюдией к более важным положениям касательно того, что атомные электростанции были построены с несоблюдением установленных в Советском Союзе стандартов. Подобно тому как хельсинкские активисты семидесятых требовали от советского правительства соблюдать собственную конституцию, ученые, авторству которых принадлежало заключение, придерживаясь советских стандартов по размещению атомных электростанций, просто приводили примеры, в которых означенные стандарты были проигнорированы: так, Ровенская АЭС была построена в зоне активных карстовых процессов (в результате которых горная порода растворяется и образуются пустоты)[510]; Запорожская АЭС была расположена чересчур близко к населенному пункту; а Крымская АЭС строилась в санаторной зоне, не только имевшей всесоюзное значение, но также и тектонически активной. Отсюда следовало, что далее продолжать строительные работы было попросту «бессмысленно». Под конец указывалось, что многочисленные просчеты далекого московского Минатомэнерго при выборе места строительства отрицательно сказывались на местном населении[511].

Вскоре местные обкомы и ЦК в Киеве также признали ухудшение экологической ситуации[512]. В 1989 году ЦК компартии Украины обратился в московский ЦК, заявляя поддержку ученым и общественности[513]. Украинская сторона понимала все преимущества мощных энергетических предприятий, но указывала на многочисленные несоблюдения мер безопасности, невысокое качество оборудования, перебои в работе РБМК[514] и радиационное загрязнение территории свалок отходов[515]. Словом, пока Минатомэнерго не сумеет решить вышеописанные моменты, ситуация останется весьма тревожной. А потому в ЦК не видели смысла в дальнейшем обсуждении вопроса об увеличении мощностей уже работающих станций и пришли к «однозначному» решению о «перепрофилировании» Крымской АЭС[516].