Я без ума от французов (СИ)

Селестин находит подходящую пластинку, ставя ее и прикручивая громкость. Он наполняет еще бокал, Тиерсен озаботился тем, чтобы большой чаши пунша хватило на вечер. На самом деле у них есть еще вино, и, конечно, они достанут его позже, но не сейчас. Тиерсен поворачивается, прислоняясь поясницей к подоконнику, и с его волос по вискам стекают капли воды; он обнимает Цицеро за плечи, целуя его затылок и протягивая руку взять у брата бокал. Селестин ворчит шутливо, раздавая пунш всем, и сам опускается в кресло, совсем не такой серьезный, как обычно, и даже снимает пиджак, расстегивая воротник рубашки. Позже они открывают подарки: Тиерсен давно собирался приобрести Альвдис и Лодмунду собственное огнестрельное оружие, и Цицеро счел эту вечеринку хорошим поводом купить парочку пистолетов. И никаких вопросов, откуда они: у него всегда был талант заводить случайные и опасные знакомства рядом с оружейными магазинами. Хотя… не только там, вообще везде. И Тиерсен благодарно смотрит на маленького итальянца, потому что у него самого на это ни за что бы не хватило времени. И он не считает, что стоило тратиться на что-то для него, но Тиерсен любит ножи и, пусть и хочется отругать Цицеро за расточительность, он видит блеск в желтых глазах и решает этого не делать. В их доме ни хороший нож, ни хорошая книга лишними не будут, тем более что чтение вместо сна – хоть какой-то отдых.

Они все говорят негромко и громко еще долго, о важном и неважном, о смерти и оружии, о смешном и серьезном. Не о Боге сегодня, но не всегда нужно говорить о том, что и так очевидно. Они просто поймут эту очевидность позже, думает Цицеро, забираясь с ногами на подоконник. Маленький итальянец точно знает, что все идет именно так, как и должно.

Тиерсен прижимает к себе смятое белье, поверх которого лежит пистолет, и смеется, вспоминая, поставлен тот на предохранитель или нет. Карабин висит на ремне за его плечом, и Тиерсен пересчитывает им, наверное, все повороты темного дома.

– А куда мы идем, Тиер-рсен? – Цицеро тоже спотыкается в темноте и смеется негромко. Они ужасно напились, но Тиерсен помнит о данном обещании и теперь идет по галерее второго этажа, вспоминая, какая дверь им нужна.

– Понятия не имею, – отвечает он громким шепотом и толкает одну из дверей, не находя за ней ничего похожего на ту ужасную спальню.

– Отлично! Значит, не заблудимся! – смеется Цицеро, натыкаясь на него и едва не расплескивая вино из бутылки, которую прихватил с собой.

– Да чтоб тебя! – Тиерсен закрывает очередную дверь. – Я сейчас лягу прямо тут!

– Ну уж нет, ищи Цицеро постель! – маленький итальянец больно щиплется, и Тиерсен открывает новую дверь, наконец-то облегченно выдыхая.

– Все, пришли, – он заходит внутрь и сваливает белье и оружие на постель. Альвдис уже прошлась тут со шваброй, и комната выглядит чистой, но лампочки здесь предсказуемо не вкручены, и Тиерсен отдергивает длинные занавеси, пропуская слабый лунный свет.

– А почему Тиерсен не говорил Цицеро о такой восхитительной комнате?! – маленький итальянец оглядывается потрясенно. Ему сразу нравятся высокий потолок и зеркала повсюду. И многообещающе огромная мягкая кровать уже без снятого Альвдис драного полога.

– Может быть, из-за них? – Тиерсен кивает на парочку мрачных гаргулий в стенных нишах.

– О! А они нравятся Цицеро! – он подходит и наклоняется, заглядывая в каменные глаза и передразнивая злобное выражение морды с раскрытой пастью.

– Ну нет, пожалуйста, не делай так, – Тиерсен морщится. – Я и так тут заснуть не смогу.

– Посмотрим-посмотрим… – бормочет Цицеро себе под нос, и, пошатываясь, открывает дверь в ванную, тут же восхищенно присвистывая. – Да в такой ванне Цицеро утонуть может! Нет, Тиерсен – порядочный эгоист! – он капризно кривит губы, поворачиваясь. – Прятать от Цицеро такое роскошество!

– Ладно, считай это моим тебе подарком, – Тиерсен подходит и целует его в уголок рта.

Цицеро отстраняется и снова заинтересованно смотрит на постель. Он и так знает, что хорошо постарался сегодня, и считает такую комнату достойной наградой. И стягивает жилет и отпивает еще, пока Тиерсен расстилает белье и убирает оружие.

– Завтра перенесем вещи, – говорит он, взбивая подушки. – А сегодня… кстати, я еще обещал поговорить с тобой сегодня.

Цицеро довольно заваливается на постель, вытягиваясь.

– Цицеро все равно не будет спать, пока не прикончит эту бутылку! – он смеется, и его глаза блестят в темноте. Но Тиерсен раздевается сначала и только после садится на постель, скрещивая ноги. Цицеро ложится на бок и смотрит на него с легким любопытством. И Тиерсен отмечает, что кровать в этой спальне действительно шикарная, на ней полно места, и, может быть, Цицеро наконец-то не будет сталкивать его к краю во сне.

– Слушай, ты и правда иногда бываешь слишком громким. И это… не всегда приятно другим людям, – Тиерсен говорит неторопливо, забирая у Цицеро бутылку и отпивая.

– Пф-ф! Это не нравится Тиерсену или только другим людям? – Цицеро тоже садится и стягивает рубашку через голову.