Я без ума от французов (СИ)

– Тише, пожалуйста, – сказал он негромко, машинально поглаживая плечи Цицеро. – Мы сейчас со всем разберемся, все будет хорошо. Я правильно понял: ты снял проститутку, и она решила тебя ограбить? – Тиерсен говорил это спокойно, сейчас его в последнюю очередь беспокоило то, что его итальянец хотел переспать с кем-то другим.

Цицеро всхлипнул еще и кивнул.

– Так, хорошо, допустим. Черт, это в голове не укладывается… Ладно, давай так: мы сейчас пойдем в гостиную, ты успокоишься и расскажешь мне все с самого начала, идет? Потом я вызову ребят, они засвидетельствуют факт… смерти и отвезут тебя в участок, о’кей? Если это самозащита, они это докажут, все будет хорошо. И я сделаю все, чтобы ты ни дня не провел под стражей, ясно? – Тиерсен выпрямился и на секунду прикрыл глаза, выдыхая.

– А это… это обязательно, Тиер-рсен? – Цицеро хныкнул. Нет, связываться с полицией он не собирался никаким образом.

– Да, это обязательно. Мы же не можем просто взять и выкинуть тело на улицу. Но все будет в порядке, тебе не нужно волноваться. Не думаю, что будет проблематично доказать, что ты защищался. Ее отпечатки, следы борьбы, характер ранений… Я не смогу заняться этим сам, но я знаю хороших парней в полиции, они все сделают, как надо. Просто сегодня будет тяжелый день, но потом ты снова будешь дома, все будет хорошо, – Тиерсен повторял это “все будет хорошо”, как мантру, конечно, пусть он и был спокоен, это все равно шокировало его, и кончики пальцев начали мелко подрагивать.

– Цицеро… Цицеро не хочет в полицию…

– Так нужно, мой хороший, – Тиерсен попытался сказать это успокаивающим тоном, он еще не думал, как будет относиться к Цицеро теперь, это ласковое обращение было автоматическим, привычным. – Кстати, где мой кинжал? Надеюсь, ты не стер с него отпечатки?

Цицеро вздрогнул. Он уже понял, что Тиерсен вызовет полицию вне зависимости от того, что он скажет, и видел только один вариант развития событий, который его устраивал. И для этого кинжал был ему нужен.

– Ты… – Тиерсен посмотрел на его руку, заведенную за спину. – Дай мне его, хорошо? Все в порядке, я просто его уберу. Так положено, – он протянул ладонь – так и не снял перчатки – в ожидании.

Цицеро чувствовал захлестывавшую его панику. Он не мог отдать кинжал, никак не мог, но и сделать то, что он хотел, так быстро и просто… это почему-то было тяжелее, чем убить какую-то проститутку. Цицеро не был совсем бесчувственным человеком, на самом деле.

– Просто отдай его мне, – Тиерсен говорил мягко, будто с ребенком. – Все хорошо, мы все решим, – его шея в расстегнутом от жары воротнике рубашки была восхитительно голой, и Цицеро хрипло вдохнул, перехватывая рукоять удобнее.

У Тиерсена всегда была хорошая реакция, такая, которую называют мгновенной и которая ценится в военной службе побольше хорошего ума. И даже так, стоя открыто и доверчиво, он перехватил руку Цицеро, когда лезвие было в паре сантиметров от шеи, и вывернул его кисть, заставив маленького итальянца закричать. Тиерсен смотрел совершенно недоуменно, но его тело двигалось легко и быстро. Он выкрутил запястье сильнее, и Цицеро разжал пальцы, еще вскрикнув от резкой боли.

– Ты хотел убить меня? – Тиерсен даже не воскликнул это, просто сказал, как-то холодно, отшвыривая клинок пинком под стол, а в следующую секунду попытавшийся высвободиться Цицеро согнулся с хрипом от крепкого удара в солнечное сплетение. Тиерсен легко схватил его за грудки и с размаху приложил спиной о грохнувший от этого холодильник. – Ты хотел убить меня, сукин ты сын?! – он зарычал коротко. – Моим же клинком?!

Цицеро только попытался вдохнуть, когда жесткие пальцы сомкнулись у него на горле. Он вцепился в руку Тиерсена обеими ладонями, едва упираясь в пол пальцами ног. В голове ужасно шумело, и оглушенное сильным ударом тело совершенно не слушалось.

– Дрянь, – Тиерсен сказал сдержанно, снова беря себя в руки. – Мелкая сучья дрянь. Я уж думал, что ты на самом деле можешь разрыдаться. А ты… актер. Я еще собирался тебя утешать… Ладно… Ладно… – он видимо успокаивался. – В тюрьме тебя хорошо утешат, будь уверен, – он смотрел в болезненно раскрытые золотые глаза и никак не мог заставить себя поверить, что это происходило на самом деле, что он говорил это на самом деле. – Не будешь дергаться? – спросил как-то отрешенно, но Цицеро не мог даже мотнуть головой. Тиерсен расстегнул его ремень, дергая из петель, разжал хватку на шее и тут же развернул маленького итальянца, больно ударив лицом о холодильник и скручивая руки за спиной.

Тиерсен делал это молча и так же молча оттащил Цицеро в гостиную, бросив на кушетку. А маленькому итальянцу точно было не до разговоров, у него и дышать еще получалось с трудом. Тиерсен поднял телефонную трубку, но, только набрав номер, тут же со звоном раздраженно бросил ее на рычаг.

– Боже… Боже, да что это происходит?! – он на секунду закрыл лицо ладонями, снова успокаиваясь. – Почему ты убил ее? – он подошел к кушетке и схватил Цицеро за волосы, поднимая. – Скажи мне, почему.