Я была джихадисткой. Расследование в центре вербовочной сети ИГИЛ

И это стоило того, чтобы зайти немного дальше… Совсем немного. Андре посоветовал мне сократить разговоры и задавать больше прямых вопросов. Я возразила, что это вызовет у Билеля подозрения, что если я хочу, чтобы глиняный горшок сумел одержать победу над железным котлом, то Мелани должна быть терпеливой и внимательно прислушиваться к состоянию души террориста, а это нельзя свести к одному последнему разговору. Пусть Билель самым бессовестным образом играет Мелани и ее чувствами, как, возможно, он поступает со всеми другими жертвами, с которыми обращается подобным образом, тем не менее он привязался к ней. С недавних пор я чувствую, как растет его нетерпение увидеть свою невесту, поговорить с ней. Теперь это вовсе не «болтовня в чате». Если бы Мелани, в конце концов, приехала в Сирию, думаю, она действительно вышла бы замуж за Билеля. И он не превратил бы ее в обыкновенную сексуальную рабыню, отданную во власть отдыхающего боевика. Я тем более не думаю, что он был бы примерным мужем. Я не настолько наивная. У него наверняка есть по крайней мере одна супруга, хотя он это отрицает. Но ночные разговоры, которые он ведет со своей невестой, служат ему наградой за день, проведенный в районе боевых действий. Он засыпает, думая о ней. Я не решаюсь представить, о чем именно он мечтает в эти моменты. Мое преимущество состоит именно в этом: он думает, что усыпляет бдительность Мелани, а значит, не обращает внимания на то, что это она ведет его в танце. Она смеется над его приманками, вовлекая его в свою собственную игру. Я пока еще нуждаюсь в своем сетевом двойнике. Если я буду атаковать слишком стремительно, что уже иногда происходит, то я рискую поставить свое расследование под угрозу. В конце недели я беру несколько дней от отпуска, которые проведу с Лу. В этот момент я завершу сюжет.

В Сирии 19 часов, соответственно 18 часов во Франции. С опережением на час Билель ждет Мелани, сидя у монитора. Он кокетливо одет. Чувствуется, что он принарядился специально. Боевик похож скорее на воображалу, гордящегося своим «мажорством», чем на воина, которого он старательно изображает. Я напрасно стараюсь не удивляться всему, что связано с этим человеком и ему подобными. Бывают моменты, когда разрыв между его откровенным фанатизмом и поведением отстающего в развитии подростка все же изумляет меня. Но на этом этапе истории мне больше не хочется смеяться. Впрочем, плакать тоже. Билель сидит в ободранном кресле в пустом подозрительном интернет-кафе. Когда он видит свою невесту, в его глазах вспыхивают огоньки. Он берет себя в руки и скрывает эмоции, приняв позу благосклонного каида. Слегка откинув голову назад, он надевает свои позолоченные очки с зеркальными стеклами, которые закрывают почти все лицо. Тем не менее в столь поздний час страна уже погружается в сумерки, а в тесном помещении, где он находится, темнота еще более густая… На нем плотная куртка в авиационном стиле, явно принадлежащая к другой эпохе. Наряд придает ему вид Старски, напарника Хатча[32].

Билель рассказывает Мелани о том, как он провел этот день. Но она говорит с ним только об опасностях, связанных с его «работой». Мелани боится за него. Андре подмигивает мне. Билель успокаивает Мелани. Он отважный, он и не такое видел. Его ничто не пугает. Впрочем, он не получил бы столько престижных нашивок в лоне своей организации, если бы не сумел стать стратегом. Я чувствую, что ему хотелось бы сказать «великим стратегом», однако от этого его удерживает наигранная скромность. Этот Билель такой смиренный. Мелани не может не восхищаться им. Она хотела бы узнать о нем как можно больше. Билель коротко сообщает ей новые подробности своей повседневной жизни.

Судя по ожесточенности столкновений, боевик отдыхает всего лишь несколько часов, да и то в своей машине. По ночам он спит от двух до пяти часов. Все остальное время он разрывается между Раккой, штаб-квартирой ИГИЛ, куда доступ открыт только тем, кто принес клятву верности аль-Багдади, и другим соседним городом, расположенным в 20 километрах. Нет, он не в Алеппо… Но ради безопасности Мелани ей лучше не знать, где именно он находится. В Ракке строго, буквально соблюдаются законы шариата. Билель ценит это безусловное претворение в жизнь его собственных религиозных убеждений.