Я дала слово (СИ)

Но, несмотря на плохое настроение, аппетит был отменный. Беременность не давала о себе забывать.

— Никаких известий не приходило, мистер Смит?

— Короткое послание от мистера Реддла, в котором он сообщает, что изменений в состоянии миссис Фергюсон нет, министр предупрежден и просит нас не покидать поместье.

Я кивнула, понимая, что была права в своих рассуждениях.

После ужина мы расположились у разожженного камина. Я с чашкой ромашкового чая, Грейсон со стаканом шотландского скотча. Было так тепло и уютно, что вставать не было желания. Он рассказывал о своих поездках в Африку, Россию и Китай. Я в основном отмалчивалась или пыталась отшутиться от неловких вопросов. Мы и не заметили, что время подобралось к девяти часам.

— Спасибо, что помогли отвлечься, мистер Смит. Было очень интересно.

Я медленно поднялась, но, видимо, от долгого сидения в одной позе мышцы затекли, и спину пронзила острая боль. Невольно охнув, схватилась за спинку кресла. Грейсон подошел и положил свои руки мне на плечи.

— Так, леди Малфой, садитесь на вот эту кушетку.

Он подвел меня к ней, осторожно сжимая напряженные плечи.

— Нет, не так. Перекиньте ногу, сядьте как верхом на лошадь.

Бросив немного недоверчивый взгляд, я послушалась его просьбы. Он сел также позади меня.

— А теперь расслабьтесь, как только сможете. Я сделаю вам массаж, которому меня научили китайские волшебники, занимающиеся целительством. Не бойтесь, для беременных он безопасен.

Его успокаивающий голос подействовал, и я постепенно стала расслаблять затекшие мышцы.

— Вот, уже хорошо.

Твердые мужские пальцы принялись поглаживать и надавливать какие-то известные ему точки. Приятное тепло охватило низ спины и потекло по остальным частям тела. Я чувствовала себя покачивающейся на тихих волнах летнего моря, когда солнце и вода одновременно ласкают твою кожу, принося ни с чем не сравнимое удовольствие от подобной терапии. До меня донесся шепот.

— Леди Малфой, идемте, я провожу вас.

Я открыла глаза и обнаружила, что почти лежу на животе, но не касаясь кушетки, так как голова покоилась на подлокотнике. Проклятье, а он так и сидит сзади? Двусмысленность нашего положения, заставила меня резво подняться на ноги и, не глядя на Грейсона, пойти к двери.

— Да-да, мистер Смит, уже поздно.

Он шел рядом. Я не решалась заговорить, до сих пор испытывая смущение. Возле комнаты я все же обернулась и посмотрела прямо на него.

— Благодарю, мистер Смит, это был воистину волшебный массаж.

Он еле заметно улыбнулся, пожелав спокойной ночи.

Переодевшись, я легла на приготовленную заботливой Вилеттой постель. Взяла в руки дневник и продолжила знакомиться. Стоило отметить вот эту запись:

Хогвартс, Астрономическая башня, одиннадцатое декабря.

Вот змея. И когда успела меня опередить? Я долго решалась, мучилась, и что? Все впустую. Это черноволосая коза пригласила его сама. Я набилась к нему в друзья, чтобы ОН меня позвал на Святочный бал. А он уже оказался занят. Я покажу ей, что значит переходить мне дорогу. Подумаешь, аристократка. Она старше его. Несправедливо. Я устроила небольшой погром в спальне, вымещая злость, но, разумеется, все убрала до прихода соседок. Которые, естественно, болтали без умолку только об этом чертовом бале. Наложить бы на всех разом Силенцио и не слышать. Бесят, бесят, бесят!

Да уж. Гермиона могла быть очень злой. Я сама бесконечно злилась на своих соседок за пустую болтовню и сплетни. Но градус кипения у меня значительно выше. Вот и еще одно различие.

Отложив дневник, я закрыла слипающиеся глаза и погрузилась в долгожданный сон.

Непонятные горячие искры побежали по всему телу до самых кончиков пальцев. Такая же горячая ладонь прошлась по лицу, шее, плечам и рукам, согревая их. Чей-то палец обвел контур моих губ, которые с выдохом приоткрылись. Кончиком языка я почувствовала чуть солоноватый вкус чужой кожи. Приятно. Уже с жадностью мой язык протолкнулся вперед и прошелся по шершавой подушечке большого пальца вверх и вниз. Дрожащие губы захватили в плен свою добычу, втягивая палец глубже, слегка посасывая. До меня донесся хриплый стон. Другая ладонь легла на мою грудь. Сжав одно полушарие, перешла на другое. Под умелыми ласками набухшие соски терлись об тонкую полупрозрачную ткань ночной рубашки.

А-ах, спина выгнулась, толкая разгоряченное тело ближе к источнику наслаждения. Снова хриплый стон в знак одобрения. Прерывистое дыхание опалило мою шею, по которой побежали приятные мурашки. Кончик носа провел дорожку от мочки уха до ключицы, шумно вдыхая аромат возбуждения.

Руки погладили бедра, смяли подол рубашки, скользнули под невесомую ткань и нежно обвили талию, притянув еще ближе.

Губы опустились на сосок, обхватывая его через тонкое кружево. Горячий, влажный язык вызывал мощные волны чарующего тепла, стекающие в низ живота, закручиваясь в спираль и сводя мышцы блаженной истомой. Мои стоны вызывали ответную дрожь в его руках.

— О, да, я так скучал, Гермиона.