Я - душа Станислаф! (СИ)

Мераб стал возвращаться, а ему навстречу, раскидав перед этим упавший столик и стулья, сунулись, оскалившись, два других зверька. С выбритыми висками, с хохолками волос на макушках и с перепачканными яростью детскими лицами. Отдыхающие в этом месте аллеи, предусмотрительно расступились на стороны, образовалось пространство – бойцовский ринг, не иначе! Оба зверька кинулись на Мераба, но мегрел в этот момент резко присел и, словно мышь в щель, просунулся между парнями и встал уже за их спинами. Как только они сообразили, что произошло, тут же развернулись к Мерабу, а тот, раскинув руки по сторонам, так же резко ударил ладонями зверьков в район их бритых висков – пронзительно вскрикнув и обхватив руками головы, они тут же рухнули перед ним на колени…

Я знал, чья рука ухватила меня за плечо, чтобы освободить себе дорогу – тут же развернулся и оттолкнул от себя вожака зверьков. Не знаю (не уверен), узнал ли он меня, только его непроницаемые и холодные глаза на меня не подействовали. И со вторым своим ударом он опоздал – я был выше вожака и мой удар ему в челюсть прилетел сверху вниз. Сначала он присел, потом его тело развернуло, и отрешенное лицо ткнулось в траву. Коричневые сандалии на ногах выразили амплитуду непроизвольного сокращения мышц – это был нокаут от Станислафа…

От Автора.

Сирены полицейского машины и автомобиля скорой медицинской помощи, заглушая одна другую, были уже совсем рядом. Мерабу сразу же предложили зайти в один из баров – спрятаться и пересидеть возможные неприятности, но мегрел в охотку пил свое пиво из высокого бокала, а свободной рукой приглаживал суховатые и рыжеватого оттенка скулы, хитровато щурясь на солнышке. Перед ним в том же положении, на коленях, тряся головами от помрачения, стояли два зверька и по-детски стонали – наверняка, им было больно и жутко. Подняться они не могли – как так ударил Мераб, что их сковало, оставалось для всех и загадкой, и божьим, наверное, откровением или даже возмездием. Чтобы не упасть, зверьки опирались то на одну руку, то на другую, и всякий раз, делая так, их ладони ложились на свои же плевки. …Охота зла окончена – душа Станислаф получил ответы на свои вопросы!

Подошел полицейский патруль – словно с обложки глянцевого журнала мод на твердь аллеи ступили Йонас и Эгле. Таких красивых полицейских никто и никогда еще не видел. Шикарно стройным и женственным телом Эгле вызвала в мужчинах бурю страстей и единственное желание: позволить надеть на себя наручники и увести себя в мир блаженств, он, голубоглазый Йонас, сбил женщинам дыхание и опоил томной и сладкой грустью…

Мераба увели – всем его было жалко, но уводили его не полицейские, а что-то прекрасное, чего всем всегда не хватает и что даже зримо, только проживается в мечтах и снах. И то – не часто, как бы того всем хотелось.