Я еще не жила (СИ)

Утром Хью отправился в редакцию, где уладил свои дела и взял отпуск по случаю свадьбы сестры. Он был действительно талантливым журналистом; но косые взгляды, которые бросали на него сотрудники, вызывали в нем чувство, что он тут надолго не удержится. Возможно, ему стоит попробовать себя в художественной фотографии? Этель очень хвалила его снимки, да и в “Нью-Йорк Таймс”, когда он был на хорошем счету, их сперва оценили высоко. “Мое очередное начинание”, - с иронией подумал молодой человек.

Когда он вернулся в отель, отец пригласил его пообедать с ним в номере. За едой доктор Бертрам опять спросил сына, какие у него трудности. Сегодня он говорил гораздо более сочувственно и дружелюбно.

- Я твой отец, и всегда готов тебе помочь, - сказал он.

Хью был тронут. Он понял, что следует уйти от ответа максимально тактично.

- Есть кое-какие проблемы. Ничего криминального, - юноша рассмеялся, - но это долго рассказывать. Давай вернемся к обсуждению позже, хорошо?

Доктор Бертрам тяжело вздохнул.

- Хорошо, Хью. Но не откладывай надолго. Помни, что может оказаться слишком поздно, - предостерег он.

Хью покраснел. Отец, не иначе, вообразил, что он по-крупному проигрался в карты или еще хуже того!..

Не исключено, что доктор Бертрам не ошибался. Могло быть намного хуже.

Хью ловко перевел разговор на Этель и ее свадьбу, и настроение отца значительно улучшилось: Этель всю жизнь была для него опорой и утешением. Он спросил сына, каково его мнение о женихе сестры, и Хью постарался представить Гарри Кэмпа в наиболее выгодном свете. Хотя доктор Бертрам, как и сам Хью, никогда не питал большой приязни к американцу, отец и сын были согласны, что сейчас для Этель, возможно, это лучший вариант. Во всяком случае, они с Гарри были серьезно увлечены друг другом; и это увлечение могло со временем перерасти в любовь и счастливый брак…

Ближе к вечеру Хью взял для себя и отца билеты на поезд и упаковал вещи; а на другое утро они выехали в Айдахо.

От станции им пришлось добираться самостоятельно. Но Хью дал телеграмму сестре и знал, что их давно ждут.

Когда они въехали в нанятом экипаже на территорию кэмповского особняка, Этель выбежала им навстречу. Она спрыгнула с крыльца и бросилась по гравиевой дорожке, заливаясь счастливым смехом.

- Папочка!..

Встреча отца с дочерью получилась гораздо более бурной, чем с сыном. Доктор Бертрам, как и Этель, не сдержал слез. Потом Этель бросилась к брату, и они тоже обнялись.

Хью ощутил, что успел здорово соскучиться по сестре. А оглядев ее, он подумал, что жизнь на природе пошла Этель на пользу. Этель посвежела и окрепла, а новое платье в мелкую клетку очень ей шло.

- Гарри сегодня нет, но он непременно приедет завтра: я связалась с ним по телефону, - улыбаясь, быстро проговорила девушка, опять обращаясь к отцу. - Они с мистером Кэмпом заключают новый контракт на поставку древесины с мебельщиками из “Бакли и сыновья”. Ты же знаешь, у Гарри доля в фирме. А пока мы с тобой от души наговоримся, правда, папа?

- Правда, Этель, - подтвердил доктор Бертрам, глядя на дочь сияющими глазами.

- Вы, конечно, оба усталые и жутко голодные! Идемте, я прикажу, чтоб дали чаю.

Этель взяла отца под руку, и они ушли вперед. А Хью подумал, что в манере сестры появилось что-то новое, фермерско-хозяйское; она напомнила ему миссис Кэмп, и даже акцент у нее изменился. “Пожалуй, она станет американкой быстрее, чем я”, - ревниво подумал он.

Женщины вообще быстрее… адаптировались в этом мире, как Хью Томас Бертрам уже имел случай убедиться.

Время до обеда Этель провела наедине с отцом, а сам Хью с миссис Кэмп. Пожилая леди держалась с ним приветливее, чем в прошлый раз, задавала много вопросов о его нью-йоркской жизни - и не только из вежливости; однако особенной симпатии между ними так и не возникло. Что ж, Хью это вполне устраивало.

Покинув хозяйку и в одиночестве спустившись по парадной лестнице, Хью поймал себя на мысли, что его тянет проверить содержимое почтового ящика за воротами. Это желание скоро стало нестерпимым; во рту у Хью пересохло от волнения. Неужели?..

Пока его никто не видел, он быстро вышел из дома и поспешил к почтовому ящику.

Ничего: жестяная дверца глухо стукнула. Почту уже вытащили с утра! С разочарованием, некоторым облегчением и чувством вины юноша направился обратно.

Внезапно он застыл, увидев Этель: сестра шагала ему навстречу наискосок через лужайку, оставив позади кусты цветущих розовых и лиловых рододендронов.

- Так-так, - сказала Этель. Она стала напротив руки в боки. - Проверяем почту, значит?

Хью принужденно рассмеялся.

- Этель, как ты…

- Отец обмолвился, что очень о тебе беспокоится. Ты думаешь, я не беспокоюсь? Ты думаешь, я…

Этель осеклась и покачала головой, притронувшись к высокой прическе: ее волосы были по-новому свернуты на затылке в “ракушку”.

- Скажи мне: ты ведь встретился с ней, да?

- Да, - нехотя признал Хью. - Но только один раз.

Глаза Этель вспыхнули.

- Сейчас же рассказывай!

Она увлекла брата к каменной скамейке за кустами боярышника.