Я еще жив. Автобиография

Когда они ехали из аэропорта, мальчики – все еще не понимавшие, что же случилось, – задавали, само собой, множество вопросов, и все они сводились к одному: «Почему папа плакал и почему он не с нами?»

Тем временем на острове врачи были согласны отпустить меня только на санитарном самолете или на вертолете. В итоге я полетел на воздушной «Скорой помощи» в Нью-Йорк. Меня высадили, по указанию доктора Дутты, прямо на пороге Пресвитерианской больницы Нью-Йорка на 68-й улице.

Там меня тщательно обследовали в течение нескольких недель. И там же я впервые вживую встретил доктора Дутту. Он был приятным мужчиной, одним из двадцати лучших докторов США. Именно к нему я летел 10 000 миль. Он сразу же напрямую сказал мне: «Фил, вы точно умрете, если не предпримете никаких действий».

Я начал ходить к терапевту, доктору Лори Стивенсу, и наркологу, доктору Герберту Клеберу – профессионалам своего дела. Они мне нравились, и я доверял им. Я думал, что они, возможно, помогли бы мне снова полюбить себя и начать себе доверять.

Январь 2013 года. Новый год и, как я надеялся, новый я.

Мне прописали сильные препараты – это была часть неприятного лечения от алкоголизма. Меня должны были заставить понять, насколько я был близок к смерти.

После того как меня выписали из Пресвитерианской больницы, я продолжил регулярно ходить к доктору Клеберу.

«У меня есть возможность кое-что дать вам, Фил, но пока я не могу это сделать. Вы хотите перестать пить?»

«Что ж, да, сейчас я действительно хочу».

Он объяснил мне, как работает «Антабус» – препарат, который прописывают тем, кто страдает от хронического алкоголизма. Он блокирует фермент, который помогает усваиванию алкоголя, то есть вызывает очень неприятные ощущения, когда позволяешь себе выпить. В общем, один стаканчик – и тебя сразу сваливает с ног нестерпимая головная боль и тошнота. Я должен был сделать анализ крови, и если бы в моей крови не содержалось алкоголя, то доктор Клебер смог бы дать мне Антабус – но за дозировкой стала бы следить медсестра.

«Да ладно вам, вы можете мне доверять», – сказал я.

«Я доверяю вам, – ответил он, возможно, не совсем искренне. – Но я не доверяю болезни».

Однако я снова проявлял упрямство. «Я не могу». Мой образ жизни не позволял мне каждое утро в восемь часов сидеть дома и ждать, когда придет медсестра и даст мне таблетку. Я должен был иметь возможность самому принимать Антабус. Мы нашли компромисс: несмотря на все мои возражения против того, чтобы меня нянчили, Дана каждый день давала мне таблетку примерно в течение месяца.

В конце концов доктор Дутта спас мою жизнь. Он помог мне осознать, насколько я на самом деле был близок к смерти. Мой панкреатит не просто ухудшал мое состояние – он убивал меня.

И это наконец-то стало достаточно весомым аргументом для меня. Я хотел видеть, как мои дети растут, женятся и выходят замуж, заводят своих детей. Я хотел жить.

В течение этого отвратительного периода были моменты абсолютной ясности – тур Turn It On Again с Genesis, мой альбом Going Back, концерты. Но их было недостаточно.

И после всего мрака, который я пережил, я бы хотел поблагодарить всех своих детей. Джоули, Саймон, Лили, Ник и Мэтт давали мне огромную поддержку на протяжении этого ужасного периода моей жизни. Наших жизней. Они всегда говорили мне: «Молодец, папа», хотя, возможно, в душе им было очень грустно. Также я хотел бы сказать спасибо Орианне, Дане, Линдси, Дэнни, Паду, моей сестре Кэрол, моему брату Клайву и Тони Смиту за то, что не позволили упрямому ублюдку умереть. Доктора и медсестры в Швейцарии, Америке и Великобритании, чье терпение я постоянно испытывал, – спасибо вам всем.

Сейчас эта история приводит меня в ужас. Я стал алкоголиком в пятьдесят пять лет. Я пережил «свингующие шестидесятые», бурные семидесятые, имперские восьмидесятые, эмоциональные девяностые. Я закончил карьеру, был доволен жизнью, а затем сорвался в пропасть. Потому что у меня неожиданно появилось слишком много свободного времени, которое нужно было чем-то занять. Я также должен был как-то заполнить огромную бездну, образовавшуюся во мне, когда у меня забрали моих детей. И я заполнял ее алкоголем. И это почти что убило меня.

Но мне повезло.

Еще не мертв,

или Снова вместе – впятером в группе, вчетвером в семье, и жизнь одного человека (всего, что от него осталось)