Я. Философия и психология свободы

Панпсихизм никогда не исчезал и из западной философии, но лишь переосмысливался и корректировался по мере накопления знаний. То, что мы ныне называем «энергией» в древнем мире отождествляли с огнем. По Гераклиту, в основе мира-Логоса лежит Огонь. Того же мнения придерживались и стоики. Конечно, Мудрая Энергия (София) Гераклита – не то же самое, что и творящая Субстанция Спинозы, «Deus sive Natura», законы которой «не таковы, чтобы их можно было нарушить», а «порядок и связь идей те же, что порядок и связь вещей». Последняя в свою очередь не эквивалента анимистическим монадам Лейбница, которые являются «истечениями» Первомонады – Мирового Духа. Наконец, панпсихические монады «в предустановленной гармонии» не равны Мировой воле Шопенгауэра или Коллективному Бессознательному Гартмана, а эти последние еще дальше от квантовой неопределенности, коллапсирующей в угоду наблюдателя Гейзенберга и Уилера.

Для теории сознания, психологии, нейронауки и антропологии панпсихизм должен стать отправной точкой.

1. Из лингвистического уточнения того факта, что сознание изначально рефлексивно и находится всегда в состоянии самовосприятия, следует, что в действительно оно является самосознанием.

2. Невозможно объяснить возникновение этого самосознания иначе как спонтанным появлением его из всеобщего и единого психоокеана. В рамках того же уточнения этот психоокеан кажется естественным назвать Сознанием.

3. Мозг не может создать самосознание из самого себя как некий физиологический субстрат. Поэтому же при остановке потока самосознания, хотя и удается инициировать раздражения в нервных волокнах, вызывая, например, мышечные сокращения, но невозможно запустить этот поток вновь стимуляцией мозга.

4. Все исторические, культурные и социальные проявления этого самосознания ведут нас к нуминозному Я. В этом Я заключена вся его индивидуальная психология.

5. Феноменология самосознания состоит полностью из психообразов (дхарм), и поэтому невозможно утверждать, что одни из них являются реальными, а другие – вымышленными. В частности, галлюцинации и все психопатические отклонения являются болезнью лишь в той мере, в какой они причиняют дискомфорт самосознанию.

6. С осторожностью можно добавить тезис о том, что некоторые парапсихологические способности самосознания могут быть оправданными.

Все эти науки изначально занимаются тем, что в философском дуализме принято относить к идеальному. Но аргументы для панпсихизма обнаруживаются и в самой материальной науке – в квантовой физике, хотя само это слово там еще не прозвучало. Прочно установленные в физике термодинамические, квантовые, космологические законы сделали многое необъяснимым с точки зрения детерминизма. Открытие принципа неопределенности в начале 20 века положило конец абсолютному торжеству детерминизма. Позже тесты с так называемыми спутанными квантовыми состояниями, инициированные парадоксом Эйнштейна-Подольского-Розена, обнаружили мгновенные квантовые корреляции, из которых как будто следовало, что Вселенная может быть неким единым нелокальным полем. Формулировки выводов из этих результатов в рамках самой физики делаются очень осторожные, но как за Антропным принципом угадывается «божественный Разум», так и за удивительной мгновенной связью всего со всем угадывается фантастический Психоокеан. Скажем проще: за всей историей Вселенной оказалось нечто недоступное нам. Современная нелинейная наука или синергетика ищет причину этого в неравновесных открытых системах и неустойчивых состояниях.

Как говорит И. Пригожин: «Прежде всего, спросим себя: почему именно сегодня в естествознании заговорили о нестабильности, тогда как прежде господствовала точка зрения детерминизма? Дело в том, что идея нестабильности не только в каком-то смысле теоретически потеснила детерминизм, она, кроме того, позволила включить в поле зрения естествознания человеческую деятельность, дав, таким образом, возможность более полно включить человека в природу». В качестве образца устойчивости Пригожин приводит классический маятник. Если раскачать его, то дальнейший ход событий можно предсказать однозначно: груз вернется к состоянию с минимумом колебаний, т.е. к состоянию покоя. Напротив, проблемы, связанные с маятником, перевернутым с ног на голову, содержат представления о недетерминистическом объекте. В таком состоянии маятника невозможно предсказать, куда он упадет из идеального положения в верхней точке. При этом, кажется, такое верхнее равновесие для маятника действительно является лишь «идеальным» и практически неосуществимо.