Я и ты. Ноуменальное отношение

Если два мира, о которых я говорил и которые человек ощущает сейчас в своей душе, назвать просто “это” и “то”, или “здесь” и “там”, то вера — трансцендентальный принцип истинной жизни, его априори, вера — подарок мне от Бога; а любовь, и там и здесь, общая основа “того” и “этого”. Но здесь любовь, не освещенная верой, — естественная, такая же, как у животных; все равно, семейная ли, родственная, сословная, национальная или космополитическая — сентиментальность, чувствительность, альтруизм — в конце концов это эгоизм — личный, семейный, сословный, классовый, национальный, или космополитический — гуманизм.

В любви, освященной верой (то есть ноуменальной), участники ее могут и не сознавать, что она освящена верой, могут даже не знать, что они верят в Бога, потому что Он освящает любовь, и все же верить. “Не всякий говорящий:

Господи, Господи, войдет в Царствие Небесное” (Мф. 7, 21), но также и не всякий говорящий: Господи, Господи, не войдет в Царствие Небесное. По глупости он может отрицать Бога, а на самом деле верит только Ему.

Ноуменальная любовь называется еще деятельной любовью. Если здесь имеется в виду только отречение от себя, этого еще мало: кошка, защищая своего котенка и даже жертвуя собой ради него, отрекается от себя ради естественного инстинкта сохранения рода. Здесь нет ноуменальной любви, но только естественный родовой эгоизм. И также любовь матери к своему ребенку, особенно к грудному, такая же естественная — естественный родовой эгоизм. Но эта же любовь может стать ноуменальной, если мать видит в ребенке будущее ты. Потому что грудной ребенок еще не я и для матери по природе он еще не ты, а ее естественное продолжение. Если же мать видит в ребенке будущее ты, сотворенное по образу и как подобие Божье, то ее любовь ноуменальная, а не только естественная. Когда Ангел Гавриил сказал Марии, что она родит Сына, и Мария ответила: “се, Раба Господня, да будет Мне по слову твоему” (Лк. 1, 38), а затем: “величит душа Моя Господа и возрадовался дух Мой о Боге” (Лк. 1, 46—47), она ноуменально уже любила своего Сына, еще нерожденного. Ноуменальная любовь — любовь в Боге. Индивидуальность и личность не одно и то же. В мире все индивидуально: нет двух одинаковых капель воды (Лейбниц). Но личностью обладает только человек, только он непосредственно сотворен Богом и по Его образу и как Его подобие. Но в грехе человек нарушил это подобие: он стал сам. Само отделяет человека от Бога. Но без самого он не был бы личностью. Противоречие человека: он сам отделяет себя от Бога, и в то же время он сам должен отречься от себя самого, чтобы вернуться к Богу. Человек не может сделать этого сам, его возвращает к Себе Сам Бог, иногда даже против воли самого человека. И в то же время верно и противоположное суждение: Бог все может сделать, кроме одного: вернуть к Себе человека, если человек сам не хочет к Нему вернуться (Августин). Формально-логически эти два предложения несовместны, реально онтологически они тожественны. Логическая несовместность — свойство моего ума. Но если я хочу вернуться к Богу, то я должен реально отречься от себя, в том числе и от своего ума.

И все же сам я этого не могу сделать. Если я скажу себе: да, надо отказаться от свободы выбора, не буду выбирать ни выбора, ни невыбора, то, решив не выбирать, я уже выбрал невыбор, самое мое решение не выбирать, уже было выбором, например, выбором между решением и нерешением. Как бы я сам ни поставил себе эту задачу, все равно я сам ее поставил, тогда необходимость в форме свободы выбора. Это мой грех, и я сам не могу отречься от себя самого.

И все же я могу отречься от себя самого: “Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное” (Мф. 3, 2), с этого начинается Благая весть. В покаянии я возвращаюсь к Богу, и Он принимает меня. Но могу ли я каяться, не веря Ему? Вера — дар от Бога, дар даром даваемый. Я не могу даже покаяться, если Бог не даст мне веру — силу покаяния. Бог же не дает мне этой силы, если я не хочу ее получить, не каюсь. Опять два логически несовместных, онтологически тожественных предложения. Реальное отожествление их мною, именно мною самим, есть вера — дар даром даваемый. Не трудно заметить, что это предложение противоречиво,— парадокс, но вера и есть парадокс (Кьеркегор)— тайна, реальная тайна, то есть сама жизнь, истинная жизнь.