К сожалению, малюсенькое ядовитое зёрнышко, так неосторожно сорвавшееся звоном с губ Ноты Соль, уже засело глубоко в одном из двух сердец, но оно пока покоилось незамеченным и было настолько крошечным, что не доставляло никаких неудобств. Ему, конечно, суждено было пустить глубокие корни, однако, если бы почва не являлась благоприятной, если бы оно попало в другое сердце, зёрнышко бы просто-напросто растворилось, и история сложилась бы, наверное, по-другому. Так что не будем винить Ноту Соль во всех бедах, она хорошая феечка, добрая, участливая и зоркая, жаль, конечно, что не всесильная. Тогда мы бы непременно попросили её спасти всё и всех на свете.
Между прочим, пока мы постепенно рушим ваши надежды на счастливый финал (а надеяться никогда не поздно, так что, вы продолжайте, не отчаивайтесь, – вера в исцеляющую силу великой любви частенько творит чудеса, мы и сами верим, если честно), Джеймс уже тащит на плечах одного мальчика, Хрюнделя. Старые пиратские ботинки оказались ему сильно велики и разлезлись сразу же, как только он сиганул в небольшой грязный сугроб вместе с остальными ребятами и набрал в них снега до самых краёв. Тёмно-синяя шляпа мелькает у Хрюнделя в руках, он торжественно указывает ей дорогу домой, выкрикивая направление с помощью «Полборта право!», «Курс двести полсотни три!», «Отводить!» и других команд, которые слышал от Капитана Крюка, выучил наизусть, и значение которых почти не понимает. Шагающий маленькими, чтобы дети за ним успевали, и плавными, чтобы не загадить слякотью зимний камзол, шагами капитан ворчит, но его глаза смеются; с двух сторон его окружают четверо ребятишек, на каждом повороте меняющиеся друг с другом, чтобы держаться то за пальцы в перстнях, то за крюк. Когда кто-то идёт за руку с Джеймсом особенно долго, его подзывает к себе Венди, она семенит сзади и светится, как солнечный диск в истинный полдень. Глядите! Приют нашёлся, навстречу ребятам, чуть не снося своими тучными формами малышку Венди, выбежала нянечка, она уже кудахчет над потеряшками, роняет слёзы и обнимает бедолаг до хруста костей. Спасибо вам… Как вас называть? Деверё! Мистер и миссис Деверё, да, спасибо огромное, как вас отблагодарить, спасибо, спасибо!.. Может, и другие воспитанники найдутся, кто знает? Спасибо! Спасибо! Хотите чаю? Спешите? Простите… Спасибо…
«Мистер и миссис Деверё» хоть и было катастрофически близко к тому, что позволили себе русалки, а вслед за ними Нота Соль, но капитан был нынче в прекрасном настроении, так что зёрнышко с ядом лежало себе спокойно на донышке его сердца и не выгнало ни единого росточка. Оно ещё долго будет скрываться там от всех.
_
*Не могли бы Вы подержать мои косички, Капитан Крюк, пока я уделяю Вам внимание? (фр.)
*Начинай, девочка… о, чёрт!!! Давай легонько… м-м-м!.. (фр.)
====== Госпиталь Святого Варфоломея ======
– Ну, как ты, золотце моё ненаглядное? – спросил Джеймс у маленькой мисс, когда дело было кончено.
Процедура прощания завершилась на удивление быстро: дети, счастливые вернуться, были так рады встрече с мадам Шатильон, нянечкой, что едва тут же не позабыли о своих спасителях. Хотя, конечно, сложно было чем-то затмить впечатление, которое произвёл на них Капитан Крюк за эти сутки, а Венди была и рада, что ей не приходится проходить через мучительное расставание, поэтому с удовольствием уступила Джеймсу пальму первенства. Ребята заобнимали капитана чуть не до смерти, деловито потрясли ему руку раз по пять каждый, знаючи предлагая сразу левую кисть для рукопожатия, потом выпросили у леди Венди прощальные поцелуи и убежали внутрь здания.
– О, Джеймс, я очень довольна! Просто камень с души!
– Я рад, дорогая. У нас есть время до полудня, прогуляемся обратно на бриг? Как только экипаж вернётся на посты, мы сможем зайти в Ширнесс, Джиллингем… да, в любой порт, фактически, тут всё рядом. Можно дойти до Маргит или Бродстерс, или до Лоудстофт выше на север. А можем, наоборот, отправиться на юг и пересечь Ла-Манш, тогда ближе всего окажется Кале, там совсем недавно возвели новую ратушу, и выглядит она очень элегантно, башню видно с воды. Ну, и Нотр-Дам, конечно, там тоже есть.
– Джеймс… да, замечательно, но… Как ты думаешь, я могла бы навестить отца? Если он ещё в госпитале… Хотя бы просто справиться о его состоянии..?
– Конечно, ласточка моя, если ты готова и хочешь! Ты спрашиваешь меня об этом так, как будто я имею право тебе запретить, – ласково фыркнул Джеймс сквозь усатую улыбку, – или это проклятый город, в котором ты выросла, влияет на тебя, моя золотая, заставляет уточнять у твоего мужчины твоё же мнение и молча соглашаться со всем, с чем будет велено?
– Джеймс. То, как ты рассуждаешь о женщинах и мужчинах, восхищает меня бесконечно. Ты проявляешь столько такта и уважения… Пират, у которого стоило бы поучиться каждому английскому джентльмену!