Я искал тебя тысячу лет (СИ)

В перерывах между раздачей приказов экипажу Джеймс поглядывал с квартердека на Венди и Томаса. Надо же, как быстро юнец забросил весь свой энтузиазм к работе по кораблю! Легендарный Капитан Крюк со своим мастерством в мгновение ока перестал быть ему интересен! Любопытно: до Венди у Джеймса не было женщин, к которым он был бы не безразличен, ну, может, было немного в юности, но не до такой степени, чтобы испытывать ревность, и вот сейчас капитан с великим изумлением пришёл к выводу, что он – не ревнивец. Этот факт показался ему странным, нрав-то Джеймс имел весьма буйный, мог запросто вскипеть и поубивать добрую половину пиратской команды без разбора, но малышка Венди столь очевидно не распознавала в Томасе мужчину, что ревновать её к этому парню было бы всё равно, что ревновать к новой книжке или новой шляпке. Другое дело, если бы Томас позволил себе что-то лишнее, тогда капитан пристрелил бы его на месте, но мальчишка был вежлив и скромен, вёл себя, как цыплёнок, поэтому Джеймсу оставалось лишь дивиться самому себе. Венди почти весь день беседовала с Томасом, увлечённая этой неожиданной встречей, и неудивительно, ведь за все эти годы поддержать с ней интересный разговор способен был только Джеймс, а ближе к вечеру капитан, прежде чем уйти с палубы, ошеломил сам себя ещё больше тем, что подошел к своей леди и на ушко предложил ей развлекать себя новым обществом, сколько она пожелает, пока он ещё поработает в каюте. Венди пришла быстрее, чем он предполагал, выразила своё удивление по поводу того, что «работа» у Джеймса заключалась в просиживании штанов за пустым столом, игриво втиснулась между ним и столешницей, распустила шейный платок, который сегодня капитан сочетал с изумрудного цвета камзолом, и приласкала пальчиками полосу разъеденной ядом кожи.

– Думал, тебе будет интересно провести побольше времени с нашим юным другом, – добродушно пожал плечами капитан, – кроме меня у тебя ведь нет… гм, достойных собеседников.

– О, Джеймс, моё счастье… великодушный и заботливый мой капитан, – Венди наклонилась к его усам, закопалась ноготками в бороду, и капитан блаженно закрыл глаза, – мне повезло находиться рядом с самым достойным человеком, с тобой. Лучшего и желать нельзя.

– Птичка… ты слишком благосклонна. С тех пор как ты, моя милая, спасла меня от кровопотери и, очевидно, тем самым прочистила мои мозги, – он посмотрел прямо ей в лицо, – я не вижу ни капли достоинства в своём поведении.

– Не понимаю, о чём ты, – ответила Венди, уводя ручки вверх по колючим щекам, захватывая кудри и дразня губами губы так, чтобы Джеймс тянулся за её поцелуем, но не мог заполучить его полностью.

Она, конечно, догадывалась, о чём говорит капитан, да и Джеймс прекрасно понимал, что Венди умышленно закрывает глаза на очевидное, он хотел сказать ей, но разве можно было сопротивляться, когда коленка в чулочке, опираясь на кресло, едва не касалась того места, где каждый раз ярким огнём вспыхивало чистое мужское желание? Разве можно было противиться, когда сладкие, как карамелька, уста размыкались в горячем дыхании, и, чтобы дотянуться до них, Джеймсу пришлось высунуть язык? Капитан лизнул насмешливые губки, и девчонка ахнула от неожиданности. Маленькая мисс Венди, медовая, бедовая конфетка, кусочек сахара, как не поддаться искушению? Рука скользнула под юбку.

– Ах! Ах…

*

– Девочка… малышка… сладкая моя, mi novia preciosa*, mein süßes Mädchen*, il mio solo amore…* se réveiller…* мы на месте.

Джеймс, одетый в один из своих ансамблей красных оттенков, со шпагой, с пистолетом, в чёрной шляпе, повторяющей узор чёрных бриджей, сидел перед собственным ложем на коленях, сложив крестиком руку и крюк и примостив на них бородатый подбородок. Голубые незабудки его глаз хранили каждая по две росинки, одну глубоко-печальную, а другую прозрачно-влюблённую, дикие растрёпанные кудри были спутаны не то потому, что Джеймс только что сошёл с квартердека, искусно пришвартовав судно в порту Лондон, не то потому, что ещё до этого утренняя сонная Венди была с ним так нежна и ласкова, предлагая утонуть в ней, как в омуте, что голова у капитана до сих пор немного кружилась.

Где-то над ними в вязкой атмосфере капитанской спальни порхал на крылышках бледной моли неуловимый страх, капитан давно уже его приметил, а Венди, похоже, только сейчас ощутила странное прикосновение этих ледяных взмахов. Она спрятала ножки, которыми любовался Джеймс, под одеяло, и невнятно прошептала:

– Давай не пойдём. Давай вернёмся на остров?..

Капитан тонко почувствовал её настроение и ему вдруг стало очень холодно, неуютно, захотелось спрятаться вместе с Венди, завернуться в тёплый пуховый кокон и – не ходить. Но он отважно и бескомпромиссно взял себя в крюк.

– Милая… Хочешь, я один схожу? Я помню адрес. Если мне откроют, думаю, я сразу пойму, всё ли в порядке с Эмили… я могу сказать, например, что ошибся домом… Хочешь? Я быстро вернусь.