Я искал тебя тысячу лет (СИ)

– С радостью сменю обстановку и составлю Вам компанию, сэр! Спасибо.

Крюк достал из шкафа синий камзол, который был с меховой подкладой, накинул девушке на плечи, помог ей застегнуть туфли и жестом предложил облокотиться на его локоть, требуя цепляться покрепче, если её закачает.

Снаружи моросил небольшой дождик, хотя небо было ярко-звёздное, и качка ощущалась, как будто бы, сильнее. Сырая прохлада немного щекотала лодыжки, но камзол идеально сохранял тепло, и Венди вполне расслабленно проследовала с капитаном вдоль палубы к бортику Весёлого Роджера. Пиратский бриг ходил под белыми парусами, которые сейчас сияли в свете луны и подхватывали малейшие порывы ветра, заставляя судно быстро скользить по тихим ночным волнам.

– Я никогда раньше не бывала на открытой воде, – прошептала Венди.

– И как ощущения, миледи?

– Красиво. И страшно немного, наверное.

Венди едва заметно поёжилась. Тихая ночь перешёптывалась с каплями дождя, окутывающими весь бриг ласковым шелестом, обещая, что сохранит всё в тайне и скроет любые секреты под своим сумеречным плащом. Капитан Крюк обнял Венди. Он притянул её к себе спиной, чтобы поделиться тёплом своего тела, и сцепил крюк с рукой у неё под солнечным сплетением. Девушка доверчиво откинула голову ему на грудь, как будто это было для неё чем-то естественным (несмотря на то, что она сейчас дрожала, как листик), и Крюк устроил свой бородатый подбородок у неё на макушке. Никогда в жизни ему ещё не было так спокойно.

– Капитан?

– М-м?

– Какое сейчас время года?

– Я не знаю, моя милая. Последний раз, когда мой бриг бороздил просторы Семи Морей, была осень. Давай выясним? Мы в Северном полушарии. Ты знаешь, как найти Полярную звезду, ориентир всех местных мореплавателей?

Венди чуть отошла, задрала голову вверх и покрутилась.

– Вон она.

– Да, верно. Ты определила её по яркости, или посчитала расстояние от ковша?

– Посчитала.

– Умница, – Крюк раскрыл руки, приглашая вернуться к нему, и Венди с замиранием сердца вошла в них, как к себе домой, – А ковш был от неё с какой стороны?

– Снизу.

– Значит, сейчас всё ещё осень. Или – уже снова осень. Ты помнишь, чтобы была осень, перед тем, как очутилась на острове?

– Не уверена. Капитан… а какой, по-Вашему, сейчас год?

– Сложно сказать. Большую часть времени мой бриг стоит на якоре у берегов Нетландии. Там это не имеет значения.

– Сейчас 1920-й год.

Изо всех сил стараясь игнорировать тот факт, что она сейчас лишится чувств от такой непосредственной и какой-то особенно настоящей близости капитана, Венди с большой осторожностью следила за его реакцией на беседу. Когда в прошлый раз она задавала ему подобные вопросы, Крюк в какой-то момент отключился от разговора, как будто ступил на запретную территорию и был автоматически возвращён на исходное место невидимыми механизмами. А учитывая события, которые за этим последовали, Венди даже подумала что, может быть, их всех, включая её саму, прокляли за какие-то страшные грехи. Но тут капитан снова устроил свой подбородок у неё на макушке, и все мысли тот час же улетучились из головы. Если вечность, то пусть она будет такая.

Неизвестно доподлинно, сколько точно времени они так простояли, но сколько бы ни было, рано, или поздно, Венди зевнула.

– О! Уже и рассвет скоро займётся, а моя леди ещё не смыкала глаз. Какая невнимательность с моей стороны. Идёмте, миледи, уже поздно.

В каюте, по сравнению с палубой, было очень тепло. Капитан снял с Венди меховой камзол, отвёл в спальню, помог разуться и освободиться от двойного хвата кожаного ремня. Он пожелал ей спокойной ночи, оставил на руке ещё один невесомый поцелуй, и, предвосхищая просьбу, которой он не в силах был бы противиться, произнёс:

– Я вынужден откланяться, моя дорогая. Спасибо Вам за этот вечер. Но меня ещё ждут дела.