Я хочу стать Вампиром…

Быстрыми шагами она пересекла коридор, объединяющий два крыла второго этажа. За дверью спальни всегда было темно, что ничуть ее не смущало и не мешало передвигаться. Наоборот, в темноте все чувства обострялись и даже малейшее движение не оставалось незамеченным. Но в этот раз все было спокойно. На полу больше не было осколков, как не осталось и пятен крови. Не было и прежнего туалетного столика — на его месте теперь стоял новый, очень похожий по цвету и форме, а под ним лежал пушистый белый ковер. Может быть, оно и к лучшему. Молча постояв в проеме дверей, Эфрат шагнула в комнату, где недавние события все еще метались в воздухе, а запах человеческой крови невозможно было не почувствовать. Как пахнет кровь? Как мед, как влажный воздух после дождя, как солнечный свет на подушке. По крайней мере, эта пахла именно так. Или ей так казалось.

Платья в шкафу висели в идеальном порядке. Вот то кружевное, которое было на ней, когда они познакомились, вот то, которое она чаще других надевала в клубы. Взгляд Эфрат остановился. В этом незначительном отрезе ткани умещалось столько приятных событий, столько хорошей музыки и ночей безо всяких воспоминаний, которые даже сквозь столетия умудрялись цепко за нее держаться. Это было именно то, что нужно. Что-то знакомое, что всегда одинаково. Она сняла платье с вешалки и привычным движением повернулась к зеркалу, чтобы оценить картину. Но зеркала больше не было. Помедлив немного, Эфрат вернулась к шкафу, открыла вторую створку шкафа и сняла с полки подходящие к платью туфли. Это был ее любимый ансамбль: полупрозрачное сияющее платье и босоножки, напоминающие ей о самом быстром из греческих богов.

Облачившись в кружевные доспехи, она подошла к туалетному столику и опустилась на ковер. Ее тут же окутало медовое облако, и если закрыть глаза, начинало казаться, что все в порядке, все так же, как было несколько дней назад. Музыкальная шкатулка стояла на своей обычном месте и Эфрат точно знала, что ее содержимое в полном порядке.

«Да ну, что на меня нашло, — проносилось в голове Эфрат, пока она искала тот самый блеск для губ, — даже если он пришел за этим сомнительным бессмертием… какая разница? Через пару-тройку лет его бы все равно отпустило. Ну, может быть, через десяток…». Она наносила макияж небрежно, зная, что все равно никто не будет его рассматривать. Закончив, Эфрат поднялась, оставив косметику лежать на полу. Когда она покидала комнату, ее плечи укрывала незаметная глазу мантия, привычная для всех богинь и богов и оставляющая за собой сладкий аромат меда.

Ночные дороги были спокойными и тихими, по крайней мере, в этой части пригорода. Эфрат не включала фары, почти никогда на темной дороге. Ей нравилось быть частью ночи, где только она и мир, живой и дышащий, только она и ветер, который двигался с ней на одной скорости и был рад разделить все ее приключения вот уже не одну сотню лет. Впервые Эфрат ощутила его присутствие, когда луна позвала ее подняться на поверхность, отнимая одно сознание и награждая другим. Тогда не было ничего, кроме момента сейчас, кроме той силы, которая наполняла ее тело, окутывая холодным лунным светом. Эта сила навсегда отпечаталась на ее губах вкусом крови и песка. В ту ночь она сама не знала, как нашла горящие огни своей первой деревни, и лишь много десятков лет спустя начала задумываться над этим — тогда, когда стало ясно, что есть и другие такие, как она. Ветер часто приносил обрывки их разговоров, а иногда указывал туда, где еще недавно их тонкие пальцы касались старых стен. Они были повсюду и нигде одновременно, совсем как ветер. А однажды, когда Эфрат бродила по темным городским улицам, ветер коснулся ее лица и оставил на нем алую каплю, еще теплую, с легким ароматом ежевики. В ту ночь она знала, что кто-то смотрит на нее и следит за ней, но так и не смогла понять, кто это и откуда он или она за ней наблюдали.

Все эти воспоминания проносились в ее голове c той же скоростью, с которой машина неслась по дороге. Эфрат было необходимо забыться и вернуться к сладкой бездумной дреме, в которую она погружалась, пересекая порог клуба. Скоро, в сопровождении привычных заинтересованных взглядов, она въехала в центр города. Теперь на низкой скорости, позволяющей водителю оценить сегодняшнее меню, машина двигалась в сторону любимого некоторыми жителями городом места, где нет видеокамер, а вход открыт только для тех, кто уже знает, где он. В узком переулке было непросто найти свободное место среди уже стоявших здесь машин. И судя по представленному ассортименту, меню будет представлено самое изысканное.

— Эфрат! Неужто сама королева берлинских танцполов посетила наше скромное заведение? — Из темноты, окутывающей входные двери, выплыл высокий и стройный мужчина в аккуратном черном костюме. Вряд ли кто-либо заподозрил бы в нем хозяина заведения, и теме не менее, это было так. Эфрат никогда его не любила — было в нем что-то странное, то самое странное, которое стоит за плечами всех, кто живет за счет чужих слабостей.