Я хочу стать Вампиром…

— Не придирайся. — Они продолжали любоваться закатом, который обещал им обеим день в дороге, даже если эти дороги на какое-то время будут разными.

***

Шири и Раз садились в машину. Сейчас Шири можно было принять за аристократку старой школы: бежевый брючный костюм и неизменные высокие шпильки подходили скорее для наблюдения за скачками и подрыва экономики соседних государств, чем для ночной поездки через всю страну. Но это ничуть не смущало Шири. Она с комфортом разместилась на пассажирском сиденье, в то время как Раз сел за руль, с успехом накрыв половину салона своей черной мантией.

— Я поражена, что ты умеешь водить.

— Ты явно льстишь моими навыкам, но привести это в движение я точно смогу.

— Раз…

— Че надо?

— Ты же не хотел давать ей развод?

С неизменной ухмылкой, приподнимавшей вверх левый уголок его губ, он вздохнул и через какое-то время ответил:

— Если бы я уже не был мертв, я бы лучше умер, чем позволил этому случится.

— Я не понимаю. Она там, она жива… условно жива, но ты меня понимаешь. — Раз кивнул — И вы могли провести вместе еще одну вечность. Почему?

— Потому что я люблю ее и хочу, чтобы она была счастлива, — он сделал паузу, — я одного боялся все это время, что однажды она так «разгонит свой Бентли», что он слетит с дороги, и я ее потеряю. А если Рахмиэль будет сидеть рядом, она будет вести очень осторожно.

Какое-то время они сидели молча. Раз постукивал пальцами по рулевому колесу, а Шири, казалось, наслаждалась видом, открывающимся перед ними. Перед ними снова открывался путь в ночь.

— А еще я не уверен, что она когда-либо меня любила. Нам было весело, да. Но мы были скорее, как это говорили в двадцатом веке, друзьями с привилегиями.

— С привилегиями официального брака, — поправила его Шири.

— Для нее это никогда не имело особого значения, — отмахнулся Раз, — в конце концов понимаешь, что она просто подросток, который победил смерть. И теперь пытается понять, как с этим жить.

— И теперь их двое.

— Точно же! — Раз повернул ключи в замке зажигания, и мотнул головой, так что рыжие кудри взметнулись пламенем. — Расскажи мне эту дивную историю в деталях, ведь ты же там была.

— Еще как, — подтвердила Шири. Она потянулась к звуковой системе, чтобы включить музыку. И услышал уже знакомый голос, который последний раз слышала будто бы в очень далеком прошлом.

You are unseizable like the sand that runs through my hands

And you’re flowing away with the waves

To alley the pain you can’t stand any more5

— А я вот больше не могу слышать эту песню! Да что с ним такое случилось, что она так страдает? Что с ним могло случиться?! — она раздраженно ткнула ногтем в кнопку «стоп».

— Я знаю его, кстати, — Раз спокойно выводил машину на дорогу, — хороший парень. Просто не прижился в этом мире.

— В смысле?

— В смысле он принял за чистую монету то, что в этом мире думают о таких, как он, в то время как ему под силу дотянуться до небес и вернуться обратно.

— Ладно, убедил. — Шири снова включила музыку.

— Давай что-то повеселее, а то мы тоже начнем сомневаться в своей совместимости с реальностью. Включи следующую, это сборник.

— Хорошо.

You're walking through the streets at night

And your heart is full of pain

You don't know where to go

— Его ты тоже знаешь?

— Да, как ни странно.

We are the angels of the dark

We're everything you'll ever need

We have the darkness on our side6

— Как мне удалось прожить столько времени в Германии и не познакомиться с ними?

— Я уверен, что после того, как мы успешно навестим родителей нашего второго чудо-новичка, мы сможем знаться чем угодно, в том числе — завести новых друзей.

Шири слегка улыбнулась и закрыв глаза, откинулась на спинку сиденья. Машина плавно двигалась вдоль ночной дороги. Никаких фар, никакого света, кроме света луны в небе, которая, как и всегда, прокладывала путь для тех, кто знал, где он.

Глава девятая. Навстречу ночи

Эфрат и Рахмиэль тоже собирались в дорогу. Проведя в особняке приятнейший из дней, полный блаженного ничего не делания, они собирались вернуться туда, где бьется сердце Европы, а небо любуется тысячей шпилей. А перед этим, конечно же, заехать в Берлин. Потому что кого ни спроси, всякий скажет, что если у Эфрат и есть сердце, бьется оно именно там. Неизменно молчаливый дворецкий должен был отвезти их в аэропорт, где они сядут в самолет и на какое-то время покинут древнюю землю, полную своих легенд и необъяснимых привычек.

Подходя к дверям, ведущим на улицу, Эфрат невольно загрустила. Всего несколько дней назад они вчетвером входили в эти двери с совсем другим настроением и совсем другими планами на будущее. Но будущее, как выяснилось, тоже имело свои планы.