Я люблю дышать и только

Не знаю, смотрели ли Дашковы спектакль вообще. Программка Петра Анатольевича была испещрена формулами и значками, что свидетельствовало о том, что его посетила очередная счастливая научная идея. Он ласково улыбался. Только непонятно чему. Впечатлению от спектакля или научной находке. Вере Николаевне, привыкшей к тишине книжных хранилищ и вовсе, было нелегко, слушать музыку и следить за сменяющимися сценами. Лицо у неё было растерянное, словно она пыталась выяснить — должно ли ей нравиться такое зрелище. Я быстро выпроводила их из театра со словами благодарности за то, что нашли время и прийти посмотреть наше «скромное» зрелище. Похоже, что Пётр Анатольевич уловил лёгкую иронию в моем тоне, но приподняв в вежливом прощании шляпу, двинулся к выходу, за ним не оглянувшись, удалилась жена.

На следующий день на нас обрушился шквал поздравлений, хвалебных статей и интервью в самых престижных наших и зарубежных газетах. Моё время было расписано тщательно и плотно.

Дня через четыре, позвонила Саня и, извиняясь, пролепетала, что очень сожалеет, что они все втроем и «А.В.», и Алиса, и Саня заболели. Видимо, чем-то отравились и не смогли прийти, и не было даже сил позвонить.

— Не имеет значения, — как можно равнодушней сказала я. — Всё равно, я была очень занята и не смогла бы уделить вам должного внимания.

Надеюсь, что все уже здоровы? Саня, ты ведь не просто так звонишь?

— Нет, просто так, — удивленно и нежно сказала подружка. — Я соскучилась, хотела повидаться. Ты не возражаешь?

— Я обрадовалась, что у Сани, наконец, появилось собственное желание. Но нашей встрече не суждено было осуществиться.

* * *

Артёма привезли на «Скорой помощи» в лежачем положении. Я только несколько раз ещё видела, как он вставал. Диагноз мне сказали сразу. Но, нужно было его скрывать ото всех. Так он просил. Он надеялся, что выкарабкается. Хотел, чтобы артисты работали спокойно. Я держалась, как могла. Я тоже хотела верить в его счастливую звезду. Я металась между театром и больницей, спонсорами и врачами.

— Кира, — услышала я в трубке приглушенный голос «А.В.». — Зайди ко мне сегодня. А, если хочешь, я к тебе загляну?

— Александра Владиславовна, у меня больше нет сил. Любой лишний разговор, даже передвижение стоит мне неимоверных усилий. Вам нужно, что-то конкретное?

— Что ты, Кира. Я просто давно тебя не видела и хочу поговорить.

Я уцепилась за разговор с пожилой дамой, как за соломинку. Может, она знает слова, которые меня приведут в чувство, и я смогу дальше тянуть бесперспективную лямку.

Общение наше было очень коротким. «А.В.» присела на краешек стула и тихо произнесла: — «Всё проходит и это пройдёт». Не моя мудрость, но она спасла многих. Ты попробуй найти в себе силы желать от себя невозможного. Только так ты выдержишь, — она встала и, не сказав больше ни одного слова, тихо шелестя юбкой по обоям коридора, вышла из квартиры.

Когда «А.В.» ушла я, не знаю почему, вытащила с антресолей куклу, которая раньше меня пугала и смущала. В данный момент мне захотелось прижать её к груди и ходить, укачивая игрушку в руках, как маленького ребёнка. Маленькая «А.В.» смотрела на меня немигающим взором, словно остановившийся взгляд требовал решительности и деятельности.

* * *

К сожалению, никакие ухищрения врачей и мои мольбы, не помогли, Артём ушел от меня, оставив мне в наследство, бушующий от горя и растерянности театр. Я пыталась поднять себя и труппу. Мы снова начали выступать. Сначала, очень удачно. Горе объединило и сплотило нас. Надолго нас не хватило и через два года борьбы с собой, с творческим составом и бесконечными попытками достать деньги на новые постановки привели к печальному результату. Я рухнула, и театр тоже.

Мои любимые подружки всё время были рядом и, отрывая время от решения своих неприятностей, заботясь обо мне, давали различные советы, которые, если собрать все вместе тянули меня в разные стороны.

Я, впервые в жизни была полностью раздавлена. Так я и сидела дома. Депрессия проглатывала меня полностью и ещё немного и, я уже не смогла бы выйти из дома. Ни профессии, ни круга приятелей, которые, естественно тут же испарились, как только зашла звезда Артёма. Я, по их мнению, была лишь приложением к талантливому и блистательному Артёму.

* * *

— Кира, — в трубке раздался знакомый жесткий хорошо поставленный голос, я иду к тебе.

За последние два года мы практически не виделись с «А.В.». Алису я пару раз видела во дворе, она холодно кивала головой и быстро шмыгала в подъезд. Я даже не успевала ответить на приветствие. Несколько раз Санька забегала и большими добрыми близорукими глазами пыталась выразить сочувствие и молча выяснить, чем помочь.

— Хорошо приходите, — без энтузиазма пригласила я Александру Владиславовну. Я посмотрела на игрушечную копию пожилой дамы и горько покачала головой. Я обменивалась с куклой понимающими взглядами, проговаривая про себя: — «Еще одна утешительница и советчица». Кукла меня понимала. За время нашей совместной жизни, личико её поблекло ещё больше. Но, от этого она стала только роднее и ближе.