Я люблю тебя, небо

Ничего подобного не встретишь у западных спортсменов, среди которых процветает дух соперничества и конкуренции. Я мысленно сопоставляю советского и западного спортсмена и прихожу к радостному выводу: «А ведь ребята у нас — будь здоров! То что надо!» Даже в своем поведении, манере держаться, разговаривать они выгодно выделяются. Это, прежде всего, простота, естественность и большая скромность. Сколько раз я с большим удовольствием наблюдал, как все тот же Игорь Егоров совершенно бессознательно, без игры, без позы, демонстрировал богатство русской натуры.

На чемпионате в Магдебурге мы подружились с французской семьей: бывшим автогонщиком господином Делькруа («папашей Делькруа», как мы его прозвали), его дочкой Мадлен, известной французской летчицей, и ее женихом Андре. Они часто бывали или у нас в номере, или в палатке на аэродроме, шутили, обменивались сувенирами, пели с нами русские песни — словом, явно симпатизировали нам. Этому немало способствовала гитара Игоря, на которой он великолепно играет. И вот я заметил, что папаша Делькруа, как бы вызвал Игоря на негласное соревнование. Как-то, в свободное от полетов время, он принес с собой скрипку и, попросив внимания у окружающих, стал наигрывать мелодию песенки Ива Монтана. Играл он довольно сносно, но все же музыкальный слух Игоря уловил фальшь в игре Делькруа. С невозмутимым видом Игорь подошел к исполнителю и, шутливо отобрал у него скрипку: «Дай-ка, папаша, твой инструмент. Эту вещь надо играть вот так!» — и с ходу, без единой фальшивой ноты сыграл французу французскую песенку.

Присутствующие одобрительно засмеялись, однако господин Делькруа решил не сдаваться; он попросил Игоря сыграть плясовую. Моментально образовался круг, все оживились и ждали, что выдаст француз. Как он старался! То пускался по-русски вприсядку, то по-испански прищелкивал пальцами, подражая кастаньетам, но быстро выдохся, и, когда Игорь заиграл быстрее, сдался: «Баста» — довольно!» Теперь была очередь Игоря.

Гитару взял Алексей — зазвучали сочные аккорды «цыганочки». Мы заранее смаковали победу — знали, что Игорь замечательно танцует, но то, что на этот раз выделывал «третий брат Гусаков», было в диковинку даже нам. Четкий ритм ударов превратился в барабанную дробь, которую Игорь отбивал в немыслимых положениях, то крутясь, как волчок, то выписывая ногами замысловатые кренделя. Восторгам зрителей не было конца. Победа, казалось, была полной, но французы продолжали упорствовать — не сдавались. За честь своего будущего тестя вступился Андре. Возбужденно жестикулируя, он сбросил тенниску и, обращаясь к Игорю — «А вот так ты можешь?» — уверенно сделал стойку на руках, прошелся так, затем перевернулся на «мостик» и встал на ноги под одобрительные возгласы публики. Игорь тоже вошел в азарт, сбросил свитер. После первых же стремительных сальто и кульбитов, выполненных легко и непринужденно, французы признали, наконец, себя побежденными.

Неудивительно, что и в воздухе Игорь покорил зрителей своим отточенным мастерством, и кому-кому, а нам, спортсменам-пилотажникам, известно сколько кропотливого труда и вдохновения кроется за этим искусством!

Выносливость спортсмена не раз помогала Игорю выходить победителем из самых трудных житейских ситуаций. Вот один пример. Весной 1965 года в Куйбышевском аэроклубе, воспитанником которого он был, шла усиленная подготовка к зональным соревнованиям. Игорь поставил перед собой цель — выполнить на них норму мастера спорта. А в институте, который он в то время заканчивал, — экзаменационная сессия, защита проекта. Как тут быть?

Игорь составил специальный распорядок дня. В нем каждая минута была на строжайшем учете. Ночевал на аэродроме. С первыми лучами солнца поднимался в небо. С аэродрома — в институт, из института — снова на аэродром. Там у него хранились все учебные пособия. Домой заезжать не было времени. Какую же твердость воли, характера необходимо иметь, чтобы выдержать такую нагрузку, такой строжайший режим! И Егоров выдержал его. Он стал инженером, мастером спорта и членом сборной страны. Многие известные асы мира при встрече с уважением пожимают твердую мозолистую ладонь Игоря, хотя слава его еще впереди. И я верю — она придет к нему, несмотря на то, что он равнодушен к ней. Придет как закономерное следствие его большой любви к Родине, к своему делу, к людям, к труду.

Таков он — спортсмен нового типа, с его неисчерпаемыми движущими силами, дающими радость победы.

В конце концов V чемпионат мира, проходивший в неравной, до предела накаленной обстановке, так и не был закончен. Из-за плохой погоды были отменены финальные соревнования. Галина Корчуганова и я сохранили звание абсолютных чемпионов, но своими результатами, мы, естественно, не могли быть довольными.