Я любовь напишу, чтобы ты ее стер

— Ты будешь представлена, как дочь Амьера Клартэ, и, да, еще и как эт-дэми, — соизволил объяснить недовольно Фолкет, — которой ты, по сути, и являешься.

— Но эт-дэми запрещены законом! — возмутилась Ясмина.

— Ну, хватит! — рыкнул Фолкет. — Нам уже давно пора быть внизу. И даже не вздумай мне перечить!

Развернувшись, он направился к двери, бросив Ясмине:

— Следуй за мной.

Вздохнув обреченно, Ясмина вслед за Фолкетом вышла из комнаты.

Глава 25

Идя следом за Фолкетом, Ясмина вспомнила, что ее не покормили, только ягодный морс служанка приносила. Ну да ладно, все равно она есть не хотела, видимо, из-за того, что нервничала.

Когда они подходили к лестнице, ведущей вниз, Ясмина услышала мужские голоса и громкий смех. Выйдя на площадку верха лестницы, Фолкет обернулся и взял Ясмину за руку выше локтя. Спускаясь, Ясмина глядела себе под ноги и пыталась одной рукой держать разъезжающийся разрез на боку платья, но это мешало: узкий подол не давал делать шаги по лестнице. Она несколько раз запиналась и чуть не летела вниз, но ее вовремя подхватывал Фолкет.

— Да оставь ты свое платье в покое, — раздраженно прошипел он, дергая ее за руку очередной раз, когда она, пытаясь сделать шаг вниз, держала распахивающийся разрез, и опять чуть не упала.

Ясмина уловила, что внизу стихли разговоры и смех. Она перевела взгляд от ступеней, которые преодолевала с трудом, в зал и обомлела: у подножия лестницы сгрудились несколько мужчин и, подняв головы, смотрели на нее.

— Твое появление произвело впечатление на моих гостей, — произнес насмешливо Фолкет, наклоняясь к ней близко, — отпусти платье, и спустись не как корова, а как легкая и грациозная козочка.

— Но они же увидят… мои ноги, — пролепетала Ясмина ошарашено.

— А я тебя сейчас отпущу, и ты скатишься вниз им под ноги, — угрожающе шипел на ухо он, — и, возможно, свои сломаешь.

— Ну, хватит шептаться, Легар! — крикнул один из волеронов. — Спускайтесь уж! Хотя мы и отсюда видим, что она очень красивая, но нам хочется рассмотреть в подробностях твое приобретение.

Остальные засмеялись.

— Нет, нет, я не пойду к ним, — заупрямилась Ясмина.

— Боишься? — прошипел ей на ухо Фолкет. — Если не пойдешь, я просто столкну тебя вниз.

— Ты негодяй!

— Да, да, не возражаю на это, — усмехнулся он, покрепче перехватив ее руку и потянув вниз.

Ясмина выпрямилась, повернула голову к Фолкету, дернула рукой, вырывая ее из крепкого захвата. Он отпустил и вопросительно взглянул ей в глаза. Она взяла его под руку, бросила подол платья, за который цеплялась все это время, чтобы скрыть разрез, и смело шагнула на следующую ступеньку, свысока дерзко глядя на волеронов, стоящих внизу лестницы.

— Умничка, — мурлыкнул ей в ухо тот, кого она ненавидела в этот момент всей душой.

Внизу ей предложили свою руку сразу три волерона. Она, оглядев их всех и одарив легкой улыбкой, спустилась с последней ступени, держа все так же Фолкета под руку.

Волероны обступили их полукругом, они молча рассматривали ее, как неведомою зверушку, не скрывая какого-то странного, как показалось Ясмине гастрономического интереса. От этих откровенно жадных взглядов ей захотелось с визгом убежать обратно наверх. Но она, дрожа внутри от ужаса и отвращения, в ответ дерзко и вызывающе, как ей хотелось думать, смотрела на них, не замечая, что вцепилась в локоть Фолкета намертво. Он легонько похлопал ладонью по пальцам этой руки Ясмины, она вздрогнула от этого жеста и ослабила свою хватку.

— Я, как и обещал, представляю вам дочь Амьера Клартэ, — сказал Фолкет торжествующе, — но, наверное, будет более справедливо назвать ее эт-дэми Амьера Клартэ.

— Хороша! — противно причмокнув, сказал один из волеронов, чем вызвал у других смешки и оживление. А у Ясмины подступила тошнота к горлу, то ли от голода, то ли от страха, то ли от омерзения, то ли от всего разом.

— Говорят, он очень любит эту девочку, — ухмыльнулся другой волерон.

Опять раздались смешки.

— А ты слукавил, Легар, — сказал еще один волерон, кивая на надетую поверх платья блузу.

Он стоял слишком близко и захотел прикоснуться к Ясмине, но Фолкет перехватил протянутую к ее лицу руку.

— Нет, — сказал он жестко, — она не твоя, не смей.

— Пока не моя, — усмехнулся в ответ волерон, вырывая свою руку, и угрожающе добавил: — а ты не забывайся…

— Я опоздал, — раздался голос в глубине зала, — прошу прощения, но никак не мог…

Все повернулись в сторону волерона быстро пересекающего зал.

— Ясна! — выкрикнул он отчаянно.

Ясмина удивленно рассматривала приближающего к ней чуть ли не бегом незнакомого высокого и худого до изнеможения волерона.

— Ясна! Как ты здесь оказалась? — спросил он встревожено, оттолкнув по пути пару волеронов, мешавших ему подойти к Ясмине, но внимательно ее оглядев, уже неуверенно добавил: — Но ты же не можешь здесь быть…

Все удивленно смотрели на него.

— Аруан, — обратился к опоздавшему гостю Фолкет, — это не Ясна, а ее дочь Ясмина.

— Да, я уже вижу, что это не Ясна, — потерянно ответил Аруан, все так же не отводя взгляда от Ясмины.