Я не Байрон (СИ)

Можно сказать, что английский-американский язык, как его изучают в институтах - это еще не язык, еще не Детали Машин, а только еще:

- Просто Прокат, - вот этот самый звон, который и услышал Иван Толстой, приняв его за призыв бежать на Встречу с вот-вот уже прибывающим Иисусом Христом, но, увы, это был только призыв строиться к Пирамиде Смерти в четыре километровые очереди со всех сторон, как было дело на Пирамиде Майя. Это был Не Тот звон, на который надо бежать, как и сказано в Библии:

- Нет Меня ни там - ни здесь. - Ибо:

- Подлинник в вас.

Как это и почувствовали от души переводчики эпохи VHS.

Россия вспряла ото сна, что значит, в ней был Бог. - Но, увы, опять двадцать пять, сказали:

- Постарайтесь забыть.

И звонят теперь только с Вавилонской Башни, вплоть до того, что уже прямо и открыто заявляют, что:

- Актеры на сцене играют свои роли:

- Без сердца. - Всегда, в том числе и Высоцкий, и Смоктуновский.

Только, мол, верить можно с сердцем, только для веры дано сердце человеку. В фундамент поставлена логика 17-го года, или, что тоже самое:

- Вавилонской Башни, - или, все равно, что:

- Золотого Литого Тельца.

На самом деле, сама Жизнь - и наука, и литература, и искусство - и даны человеку, чтобы он отнесся к ним:

- Со всем сердцем, и всем разумением своим, - именно для того, чтобы поверить.

Жизнь не противостоит Вере, а, как спел Владимир Высоцкий:

- И есть та Профе-лактика, - которая нужна Вере.

Без жизни вера будет никому не нужна, она будет - как тоже сказал Высоцкий:

- А я здесь просто - только погулять вышла.

Прокат сам по себе хорош, его можно продать, или обменять на что-нибудь, но плохо то, что он выдается за Детали Машин.

Которых никогда не видел.

--------------------

Что, собственно, играть актеру, если Образ - это не гут?

Играть надо индейца Майя:

- Принесение Образа в Жертву.

--------------------

26.05.16 - С Христианской Точки Зрения

Яков Кротов говорит:

- Я верую, поэтому не ищу подтверждений своей вере.

Это фундаментальная ошибка. Ибо в такой вере нет связи между верой и жизнью. Как будто бы люди и так верили и жили свободно, как свободные люди, но вот Зараза Жизнь тут еще попалась по дороге и надо ее прожить.

Тогда как Жизнь для того и дана, чтобы поверить.

Ибо каждый верующий должен спросить, как спросил один человек - уже старец лет под восемьдесят у Иисуса Христа:

- Могу ли и я поверить, Господи?

А вот эти рассуждения:

- Я уже верю - хреновина.

Так же и ученый, беседующий с Яковом Кротовым ошибается, противопоставляя научную деятельность вере, ибо наука - это та же вера, только в её Теории Относительности.

Наука, о которой говорит ученый - это советская наука, критерием которой является не познание, а:

- Преподавание. - Следовательно, да, это наука, только:

- Официальная:

- Где ее нет, а будем считать, что есть.

Она очень похожа на настоящую науку, только имеет отличие, которое Гёте обозначил, как:

- Суха теория, мой друг, а древо жизни пышно зеленеет.

Следовательно, наука этого ученого сделала из гипса, сегодняшняя наука, в ней нет завета Экклезиаста:

- Что это повтор, повтор, повтор.

Вера - это айсберг, а наука, которую ученый противопоставляет вере - только верх, видимая часть айсберга. А он говорит айсбергу про его же верхушку, что:

- А вот у меня всё не так, всё не так, ребята.

Дак естественно.

Вера - это Теория Относительности. Которую проклинают классические физики за ее непонятливость. Не что они ее, а, мол, она нас:

- Так и не хочет понять. - Хотят сказать:

- Если уж свалился с неба, то изволь, чтобы тебя понимали и камни. Ибо сами мы никак.

Но в том-то и дело, что не никак, а просто:

- Не желают верить!

Теорию Относительности не понимают не потому, что она непонятна, а потому что:

- Не хачу.

Но и действительно, в Библии написано:

- Не все побегут, а только:

- Избранные.

Избранный - это тот, кто хочет понять Теорию Относительности, едва услышал о ней пару слов, еще не зная содержания. А если задавать вопрос:

- Вот вы и объясните нам! - Сколько ни пытайся - ничего не выйдет.

-------------------

Радио Свобода - Лицом к Событию - Елена Рыковцева - Малиновый Пеликан - новый роман Владимира Войновича

Андрей Архангельский говорит, что Чернов - из Огонька - говорил в начале 2000-х годов, что:

- Никто уже не понимает двойного дна. - Но!

Но это значит, что вообще ничего не понимают, потому что внешние события - это не сами события, а только рассказ о событиях.

Без двойного дна - это все равно что Илиада и Одиссея без участия богов: ничего не будет понятно.

Как будут непонятны поступки Иисуса Христа, Его неожиданное появление в доме без окон и дверей, если не иметь, не подразумевать этого 2-го Дна, что в Его роли Отец - Бог.

Архангельский говорит, что равняется при анализе Малинового Пеликана на классический роман, что первая часть роман отличается от дальнейших двух третей. - Но!

- Но никакого Классического Романа никогда не существовало, кроме как в головах школьных учителей, для которых для самих придумали эту схему:

- Динамичного развития живых образов и искрометного юмора, - в РОНО.