Я не верю

– Если бы это было так, он бросил бы меня, как только узнал о её беременности или ещё раньше. Но насколько я помню, он погиб, когда она была на восьмом месяце. Что ему мешало уйти? Может, не так и сильно он любил её. Она высказала тебе мечты об их совместном будущем и свою обиду за то, что оно никак не наступает, а ты поверила. И столько лет сходила с ума.

– Но он тебе изменял. Разве тебе не обидно?

– Обидно. Но это касается только меня и твоего отца. Ты тут ни при чём. Ты не виновата, ни в том, что мы поженились, ни в том, что он предпочёл другую, – сказать, что мне больно в этот момент, ничего не сказать. Мне хочется разорвать грудную клетку. Предательство: низкое, подлое, неожиданное. Сколько лет я жила в обмане? Сколько раз он брал меня в нашей постели, возвращаясь от неё? А поцелуи? Я любила целоваться с ним. Если бы я знала, что до меня его губы касались других. Никогда бы не позволила… Противно. Брезгливо.

Встаю с кровати и обессиленными ногами плетусь в ванную комнату. Прикрываю дверь, насколько это возможно – она висит на одной верхней петле – и скатываюсь по стеночке на пол. Слёз больше нет. Только пустота внутри. У предательства нет срока давности. Нельзя сказать, что это было много лет назад и поэтому не считается, нельзя сказать, что если человек,

который нанёс удар в спину, умер, то это тоже не считается, и от этого мне не будет больно. Больно. Очень больно, когда понимаешь, что жизнь твоя – это фарс. Я считала нашу семью идеальной, какая же я наивная дура. Снимаю с вешалки полотенце, затыкаю им рот и кричу.

– Мамочка, ты меня прости, – дочь становится передо мной на колени и покрывает моё лицо поцелуями. – Прости, я не хотела говорить. Не знаю, зачем всё это тебе рассказала. Прости меня. Я всё поняла. Я больше не буду так делать, никогда.

– Девочка моя, любимая, – обнимаю дочь, глажу по спине. – Давай начнем всё заново? У нас всё будет хорошо. Я обещаю.

Глава 27

Глеб

Три дня мы с Ольгой общаемся лишь по телефону, в основном сообщениями. Вчера приезжал к ней после работы, но зайти не решился, так и просидел в машине. Не хочу стать причиной очередного срыва Виталины. Оля это не переживёт. Без Ольги мне плохо, я жутко соскучился, и чтобы не наделать глупостей, я целиком погрузился в работу. Отправил утром Мартынова домой, пусть с Настей вдвоём побудут, хоть у кого-то будет семейная идиллия, раз у нас с Олей отношения на паузе.

– Глеб, постарайся не попадаться Коршунову на глаза, – предупреждает меня Юля, присаживаясь рядом на диван в ординаторской. – Если он узнает, что ты пропадаешь здесь уже третьи сутки, всем будет крышка.

– Не попадусь, у меня сегодня официальное дежурство, – устало отвечаю я. Ночью мы с Олегом провели три совместные операции.

– Как у вас с Ольгой?

Коллеги были в шоке, когда узнали о том, что выкинула Виталина. Коршунов отправил Ольгу в отпуск и помог найти хорошего специалиста.

– Хочется сказать, что хорошо, но язык не поворачивается, – девчонки всячески поддерживают Ольгу, часто звонят, она с ними разговаривает. И я ревную. С ними, значит, можно говорить, а со мной нельзя. Со мной – шёпотом в ванной пару минут. И я злюсь.

– Почему?

– За это время мы разговаривали по телефону лишь пару раз, и то когда Виталина уже спала. И голос её мне не нравится, говорит очень сдержанно и отдалённо, я не знаю, как объяснить, но я чувствую, что она со мной словно чужая. И разговоры наши больше о погоде или о работе, личных тем она избегает.

– Глеб, ты хоть представляешь, в каком она сейчас состоянии? – возмущается подруга. – У неё ребенок чуть не покончил с собой. Да она в шоке. Она и с нами заторможено разговаривает. Ну ты даёшь! Чужая! Я бы удивилась, если бы она сейчас с тобой о сексе разговаривала.

– Да почему сразу о сексе?

– Я утрирую. Но суть это не меняет. Все её мысли сейчас только о дочери. Тебя в её голове нет. И обижаться на это глупо. И если ты её любишь, то подождёшь. А ждать тебе придётся не неделю и даже не месяц.

– Мне херово, Юль, – признаюсь я, обхватывая голову руками. – Хочется приехать к ней, вытащить из этой квартиры и увезти.

– Зачем увезти?

– Не понял вопроса?

– Увезти, чтобы что сделать? Трахнуть? Эгоистично. О звёздах поговорить? Тупо. Ты рассуждаешь как мальчишка, а должен как мужчина. Не смей так поступать. Только оттолкнешь её от себя. Дай ей время. Не звони, не беспокой. Она сама наберёт, когда будет готова поговорить с тобой не только о погоде.

– Думаешь?

– Уверена. Не дави на неё, не надо заставлять её метаться между вами двумя, она и без этого вымотана. Она ж ночами не спит, караулит Витку, чтобы та снова дел не наворотила. Она живёт в постоянном страхе.

– Мне она об этом не говорила.

– А ты мог и догадаться. Или ты свою женщину не знаешь?

– Думал, что знаю.

– Я понимаю, что ты хочешь её поддержать, но поддержка эта заключается в твоей дистанции. Чем ты дальше, тем лучше.

– Я всё это понимаю, но… Ты права, рассуждаю как пацан. Надо ждать – буду ждать. Но сообщения писать ей не перестану.

– Романтик хренов. Иди уже, работай.