Я - некромант (СИ)

Спасибо за всё, что вы для меня сделали. Я вас очень любил. Знаете, я, кажется, понял, что для меня действительно важно. Того, что давало мне сил жить на этом свете, больше нет. Я знаю, я всегда считал это глупостью, но на этот раз я понял, что чувствуют в такие моменты такие, как я. Простите меня, если сможете. Мне будет хорошо там, куда я попаду, потому что я буду вместе с тем единственным, кто может сделать меня счастливым. Не плачьте и не скорбите.

Прощайте.»

Мои глаза медленно расширяются, горло сдавливает беззвучный спазм. Уши будто наполнились ватой. Нет. Нет, Рид. Ты не должен умирать. Рано. Ещё очень рано, Рид. У тебя ещё много времени. Зачем тебе умирать? Почему ты, такой добрый и милый (если, конечно, всё, что писал о тебе Том, что смог я найти в интернете, было правдой), вдруг захотел покончить с собой? Зачем, Рид? Постепенно я стал приходить в себя. Нет, это был отнюдь не шок – я много раз видел смерти, да и, чёрт возьми, я сам сотни раз умирал. Это было непонимание. В моей голове просто не укладывалось, что такое вообще имеет место быть. Я стал спокойнее. Я пришёл в себя.

Я бросаю записку – если мой план удастся, она уже никому не понадобится. С каких пор я стал спасать людей от смерти? Я бегу в следующую комнату. Только бы успеть, только бы успеть… Нет, не это, это гостиная! Чёрт, я ещё раз убеждаюсь, что неудачник – моё второе «я». Как я сразу не догадался?! Ноги сами несут меня к двери с защёлкой. Ванная. Ну конечно же, ванная!!! Я должен успеть.

Я знаю, что, возможно, поступаю глупо. Человек хочет умереть – зачем ему мешать? Но, наверное, только я имею на это право. Потому что я уже это делал, и не раз, - у меня есть опыт. Потому что смерть – это то, чего мне так не хватает. Потому что я – бог суицида. Не должен такой мальчик, как Рид Хартсон, умирать. Не должны его отец и брат плакать, стоя перед одинокой мраморной плитой на кладбище неподалёку. Не должна дверь его комнаты закрыться навсегда. Он слишком живой, чтобы умирать. За эту бессонную ночь я узнал об этом мальчике всё. Всё, что мне было нужно и не только. Иногда мне становится действительно интересны некоторые люди – это бывает редко, но всё же. Обычно я заинтересовываюсь совершенно потерянными и разбитыми людьми – потому что сам такой же. Но впервые за всю свою чересчур длинную жизнь я заинтересовался простым парнем, в котором нет ничего необычного. Хотя, в этом и есть его изюминка – он не хочет выделяться из толпы. Он как заключённое в серой клетке солнце, как запершийся в самого себя социопат, как певчая птица, перекрашенная в голубя. Раньше этим пользовались, а потом поняли, что такой, как Рид, никогда не проявит себя с худшей стороны и не сделает гадостей взамен – совесть сгрызала начисто всё желание насолить этому мальчишке. Когда его простота, доброта и искренность просто зашкаливают, относиться к нему плохо – просто преступление. Люди, даже недолюбливающие его, не могут не улыбнуться, когда он появляется на горизонте. Слишком хороший, таких людей не бывает. Возможно, именно поэтому, потому что других таких не бывает, Том и влюбился в Рида. Как он думал, безответно.

Как глупо же всё-таки всё получается! Таких случаев в моих жизнях было – раз два и обчёлся. Два разных человека, любящих друг друга больше жизни. Два человека, которые не могут заговорить из-за чёртовых предрассудков. Два человека, которые готовы даже умереть, только бы быть вместе. На Тома надавили семья, друзья и невеста, на Рида – отчаяние. По очереди наложить на себя руки, даже не зная, взаимны ли их чувства. Какая трогательная, трагичная и безысходная история любви, больше похожая на испорченный телефон, чем на мыльную оперу. Так любить… Раньше я такого не встречал. Точнее, я никогда не встречал ничего красивее и прекраснее. Но… их история не должна уйти в могилу вместе со слишком поспешившим Ридом. Я не позволю умереть ангелу.

Я выламываю к чертям запертую изнутри дверь ванной. Картина, предстающая моим глазам, снова вводит меня в то самое состояние, посетившее меня в спальне.