Я - некромант (СИ)

- Оул!!! – кричу я в исступлении, мне становится страшно. Я прижимаю к себе Оула, никак на меня не реагирующего и всё ещё шепчущего свои невнятные пророчества. Тяжело. Мне становится тяжело где-то внутри, в районе сердца. Я не смогу всё это вынести. Я не смогу всё это вытерпеть. Чем дальше, тем хуже. Я начинаю проваливаться, всё глубже и глубже, в бездну, чёрную, глубокую, страшную. Я утыкаюсь носом в солому оуловых волос, начиная раскачиваться взад-вперёд. Наверное, это называется нервный срыв. Наверное, мне просто стало плохо. Взрыв, вспышка. Глаза наполняются тёплой влагой, в горле встаёт ком. Я больше не могу. Не могу! Стены давят на меня, кажется, что сейчас меня сплющит огромный двадцатиэтажный пресс, рёбра сжимают сердце внутри, мне становится нечем дышать. Я чувствую, как пульсирует жилка на виске. Чувствую, как в глазах плывут круги. Сейчас прибежит Лекс на мои крики. Я не должен сдаваться, не должен расклеиваться. Я должен держать их, должен помогать им, должен вернуть Оула назад… Но вот…

Дыхание Оула выравнивается. Я чувствую тепло на своём плече. Медленно, будто бы на замедленной плёнке, худощавые руки Оула ползут на мою спину, впиваясь пальцами мне под лопатки. Всхлип. Оул, кажется, вышел из своего мира.

- Джесс, - шепчет он, расслабляясь в моих руках.

- Я рядом, - тихонько говорю ему на ухо я. Я чувствую, как тот страх, тот ужас, парализовавший меня, потихоньку ослабляет свою хватку, а потом и вовсе отпускает. Я вдыхаю запах оуловых волос. Я чувствую его присутствие. Я чувствую его дыхание. Я чувствую его жизнь.

- Джесс, сними с меня это, - отстраняясь, но не разжимая объятий, говорит Оул, глядя мне в глаза. Он уже не выглядит так страшно, как выглядел буквально пару минут назад. Как будто ожил. Как будто проснулся. Я не могу сдержать улыбки.

- Что случилось? – спрашиваю я, стирая остатки слёз с бледных щёк Оула.

- Я слышу их, я чувствую всё это… я не хотел Лекса грузить, наверное, я сильно ему надоел… Джесс, она такая же, как и ты.

- Кто? – почему-то мне кажется, что я знаю имя таинственной «её».

- Она может сама выбирать, в кого переселяться. Она может переселяться в прошлое и в будущее. Она была Наполеоном. Она была Гитлером. Она вела этот мир к концу за ручку. Мы можем не успеть.

- О ком ты говоришь? – Оул должен знать её имя.

- Ты знаешь, - парень смотрит на меня с укором, - ты сам прекрасно знаешь. Всё имеет свой логический конец. У всего есть рамки. Скоро мы ударимся о борт. Мы можем вылететь раньше, чем нужно. И тогда уже ничего не поможет. Джесс, она уничтожит всё к чертям.

Тишина. Я слышу, как капает кран на кухне. Как Лекс стоит со стаканом у двери. Как крыса жрёт корешок орфографического словаря в соседней комнате. Как наверху кто-то пляшет. Это в наше время называется «тишина». Тишина между нами. Тишина в наших душах. Я смотрю в ясные травянистые глаза Оула. Почему-то мне кажется, что я понимаю его. Что мы с ним – гротескное изображение последних, самых последних людей. Два крохотных кусочка серой массы в небольшой бетонной коробке. Каждый важен. Замены не найти.

Наши сердца бьются в унисон. Наши глаза связаны незримой нитью. Мы просто смотрим друг на друга, и кажется, что я вижу каким-то внутренним взором все галактики. Все созвездия. Все планеты. Звёзды падают вниз красивым и завораживающим дождём. Из самого сердца по каким-то невидимым капиллярам мои чувства текут прямо в душу Оулу. Единственное, что у меня есть. Самое ценное, что у меня есть. Мы – лишь штрих на общей картине мира, лишь два крохотных жучка в муравейнике. Кажется, что тишина раздавит нас. Мы будем вместе, даже если всё вокруг сгорит. Во мне лишь океан спокойствия. Его воды тихи и безмятежны. Я вижу их отражение в глазах Оула. Мы чувствуем друг друга. Мы видим всё, что нужно видеть. Два прикосновения, два взгляда. Мы ничего не будем говорить. Мы ничего не будем слышать.

Мы живём.

Мы пока ещё живём.

Как же мне нравится слово «мы». Я и Оул. Я не хочу больше никого воскрешать. Я не хочу больше иметь дело со смертью. Я хочу жить рядом с ним. Но это лишь грёзы. Лишь несбыточные мечты. Всё вернётся, стоит нам отвести взгляд. Несколько мгновений, чтобы понять всю значимость наших чувств. Несколько мгновений на всё, что есть в наших сердцах. Я чувствую мир в зелени бездонных глаз Оула. Я чувствую, как бьётся сердце.

Я разрываю связь. Я не могу увязнуть в ней. Не могу навсегда надеть розовые очки. Нельзя навсегда выпасть из реальности. Нельзя оставить всё на тех местах, на которые поставила Она.

- Оул, - шепчу я, - что мы дальше будем делать?

Шумный вздох с его стороны. Я не могу не улыбнуться – Оул почувствовал всё то же, что и я. Мы увидели. Мы поняли друг друга.

- Я должен проверить. Проверить, способна ли она выследить тебя. Джесс, ты наша последняя надежда. Ты моя последняя надежда.

- Я должен снова умереть, - проговорил я, опуская глаза. Теперь смерть уже не так желанна, как раньше. Я не могу подвести Оула.

- Один раз. Потом уже нельзя будет, - голос Оула постепенно становился таким, к какому я давно уже привык. Оул возвращается.