Я никого не хотел убивать

— Принесите, пожалуйста, запасной ключ! — потребовал я. — Необходимо открыть дверь и войти внутрь…

По лицу Татьяны пробежала тень смущения смешанная с полной растерянностью, но она быстро справилась с нахлынувшими эмоциями.

— Вы уже спрашивали. У меня нет ключа от комнаты Ивана Никанорыча! — заявила она, стараясь не смотреть в мою сторону.

Мельком взглянув в бездонные глаза Инны Алексеевны Безымянной, которые излучали искреннее понимание, я безапелляционно произнёс:

— Если мы сейчас не сможем войти в эту комнату, то ничем существенным помочь не смогу. Вам придётся сообщить о случившемся участковому инспектору, а он, в свою очередь, вызовет слесаря, который вскроет замок.

Она окинула меня осторожным взглядом, и тут же, словно испугавшись, отвела в сторону. Через мгновение всё же решила мне довериться и, охваченная отчаянием, робко сообщила:

— Я смогу открыть эту дверь…

Лихачёва недоумённо посмотрела на неё.

— Буквально на днях Иван Никанорыч попросил покормить его котика. Ты же помнишь, Танечка, он уезжал то ли в Санкт-Петербург, то ли в Москву… — неожиданно севшим голосом пробормотала Инна Алексеевна.

— Значит, всё будет в порядке, — одобрительно сказал я, и добавил: — Какая теперь разница, по какой причине он отсутствовал? Главное, не придётся впустую терять драгоценное время.

— В таком случае, я мигом… — слегка откашлявшись, проговорила она.

— Будьте так любезны! — поторопил я. — Почему-то сразу был уверен, что вы обязательно найдёте выход из сложившейся ситуации. К тому же, в некоторой степени, это и в ваших интересах. Вы ведь, точно так же, как и Татьяна Зиновьевна, должны быть заинтересованы в том, чтобы я как можно скорее оказал посильную помощь в расследовании…

Моя вежливость не знала границ, а галантность вообще произвела на женщин огромное впечатление.

— Именно для этого вас сюда и вызвали, — вновь вступая в разговор, высказалась Лихачёва.

Она бросила на Инну Алексеевну долгий внимательный взгляд. Со стороны было заметно, что Татьяна, может и непроизвольно, но начала меня ревностно оберегать от своей давней соседки. Во всяком случае, мне был отлично знаком этот женский взгляд, который был кротким, нежным и в то же время губительно ядовитым. Лихачёва мило улыбнулась, но её улыбка была неестественно натянутой, скрывающей внезапно вспыхнувшее презрение и откровенную ненависть.

— Так мне действительно идти за ключом? — переспросила Безымянная, так и не поняв, шутил я или говорил совершенно серьёзно.

Вероятно, её сбило с толку то обстоятельство, что, имея достаточно полномочий, я мог и без посторонней помощи проникнуть в комнату Ивана Никаноровича.

— Можно подпереть плечом и выломать дверь… — предугадав ход её мыслей, скептически произнёс я.

— Инночка! Как же не открывать? В квартире дышать нечем, — вставила Лихачёва. — Не будет же солидный человек, словно простой мужлан, вламываться в чужую комнату. Неси же скорее ключ. Мы и так столько терпели…

— У меня у самой голова раскалывается от этого отвратительного запаха… — с раздражением произнесла Безымянная.

— Уже говорил и могу повторить вновь! Во всех ваших бедах можете винить только самих себя, — пробурчал я. — Необходимо было всего лишь подойти к телефону и набрать соответствующий номер…

Мне почему-то показалось, что от моего громкого голоса у них по телу пробежали мурашки. Во всяком случае, обе женщины, как по команде, потупили взгляды и стали похожи на две прекрасные, но поникшие розы. Как ни странно, но именно в эту минуту я перестал замечать, что Татьяна измучена бытовыми проблемами, а утиный носик Инны Алексеевны показался мне весьма забавным и даже придавал её лицу некоторую пикантность.

— Чисто русская психология, — продолжая наигранно возмущаться, добавил я. — Во что бы то ни стало создать себе трудности, ради того, чтобы затем их мужественно преодолевать!

В отличие от смутившихся женщин, я уже мысленно был в комнате, из которой исходило удушливое зловоние.

— Как же вы тут живёте? Совершенно нечем дышать… — по-прежнему стоя перед закрытой дверью Ивана Никаноровича, с откровенным сочувствием, посетовал я.

— Куда же нам деваться? — отрешённо спросила Лихачёва. — Это наша квартира, и другой у нас нет…

— Немедленно откройте все форточки, какие только возможно! — менторским тоном произнёс я. — А ещё лучше, распахните фрамуги…