Я никого не хотел убивать

Я не мог не обратить внимания, на то обстоятельство, что обе смотрели на меня не так, как обычно смотрят на представителя уголовного розыска. Они глядели глазами одиноких пантер. В их заворожённых взглядах было что-то доброе, нежное, ласковое, и в то же время что-то неуловимо хищническое. Да это не удивительно. Без лишней скромности, у меня слишком приятная внешность, которая вызывала доверие со стороны окружающих, и особенно у представительниц противоположного пола. Редкие женщины могли устоять перед моим пленительным обаянием. Правда, поначалу их всегда смущало одно и то же обстоятельство, которое постоянно сбивало их с толку. Я был слишком ухожен, что невольно наводило на мысль о существовании единственной и любящей супруги, неустанно следившей за моей опрятной внешностью. Им всем было невдомёк, что в этом лишь моя личная заслуга и моё постоянное стремление к беззаботной шикарной жизни, которую я вёл за счёт наивных и чересчур доверчивых любовниц.

Глава 7

Татьяна смотрела на меня прямым открытым взглядом, не допуская мысли о том, что я прожжённый аферист. Она не только верила, что перед ней опытный следователь, но и не сомневалась в моей порядочности, наивно принимая за доброго, отзывчивого и безупречно честного человека. Она ничуть не сомневалась в том, что я был олицетворением доброты и кротости. Откуда ей знать, что мои высокомерные высказывания — всего лишь плод моей фантазии, приукрашенной красивыми, но лживыми словами. Незаметно для себя, Татьяна поддалась минутной слабости, которая была вызвана приятными воспоминаниями того времени, когда по отношению к ней я был напористым и одновременно нежным. Когда страстно целовал её удивительно мягкие губы и шептал о безумной и вечной любви, вызывая бурный поток эротических ощущений.

Она решительно взяла меня под руку и прильнула к моему плечу, но почти сразу отстранилась, опасаясь внезапного возвращения Инны Алексеевны.

— Пашенька, ты такой маститый профессионал! Я никогда не видела тебя таким серьёзным деловым человеком… — восторженно объявила она, — Ты настоящий полковник…

— Во-первых, майор, — резонно подметил я. — А во вторых, бывший…

— Инночке о таких подробностях знать не обязательно. Пусть думает, что ты самый главный начальник…

Она сконфуженно улыбнулась и добавила:

— Как бы там ни было, сейчас ты находишься при исполнении служебных обязанностей…

Татьяна не успела договорить, потому что Безымянная вышла из своей комнаты, демонстративно держа в руке заветный ключ. Она выжидающе посмотрела на меня. Будь я не в гражданской одежде, а в форменном обмундировании, то наверняка пользовался бы у неё особым уважением.

— Аккуратней, пожалуйста! — сухо сказал я, преднамеренно не желая оставлять на этом ключе свои отпечатки. — Ничего не сломаете, так и ремонтировать не придётся…

— Впервые, что ли? — фыркнула она, чем вызвала у Лихачёвой откровенное недоумение.

Инна Алексеевна дважды провернула ключ в замочной скважине и решительно распахнула дверь.

— А ларчик просто открывался… — пафосно продекламировала она и застыла в оцепенении.

На полу, в луже запёкшейся крови, широко раскинув руки и ноги, лежал разлагающийся труп мужчины. В его горло был воткнут небольшой кухонный нож с острым стальным лезвием.

— Это ещё что за наваждение? — удивлённо произнёс я, увидев на груди покойного пугливо озирающегося кота.

У него была короткая блестящая шерсть ровного голубого цвета с серебристым отливом, которая выглядела густой и шелковистой. Но больше всего моё внимание привлекли его большие доверчивые и очень выразительные ярко-зелёные глаза.

Заметив вошедших людей, кот протяжно и жалобно замурлыкал.

— Русская голубая порода! — уверенно констатировала Инна Алексеевна.

— Даже так? — изумился я.

Мне показалось весьма странным, что она слишком быстро избавилась от шока. Более того, я засомневался, что она видит этот разлагающийся труп впервые.

— Эта порода, признанная международными фелинологическими организациями, известна во всём мире, — как бы между прочим добавила Безымянная, искоса поглядывая на мёртвого человека.

Она непроизвольно сморщила нос от едкого трупного запаха и отрывисто добавила:

— Если хотите знать в специальных клубах, разумеется, при наличии сопутствующих документов, за котёнка этой породы запросят не менее пятнадцати тысяч рублей.

Своими глубокими познаниями о животном Инна Алексеевна явно пыталась сбить меня с толку. Я ещё не знал, зачем ей это понадобилось, но был уверен, что она всячески старается отвлечь меня от чего-то важного, о чём, по её мнению, мне знать совсем не обязательно.

— По-моему, милые дамы, здесь всё предельно ясно… — задумчиво протянул я.

Склонившись над трупом, резким движением руки, я небрежно спихнул испуганного кота в сторону и, перестав обращать на него внимание, негромко добавил:

— На жертве обнаружена колото-резаная рана. Орудие убийства присутствует. По всей вероятности, смерть наступила мгновенно.