Я обещаю тебе свободу

— Последние девять дней я вела дневник и каждый день записывала впечатления от наших бесед и от того, что происходило в моей жизни. Что, если опубликовать его и таким образом рассказать миру о девяти характерах?.. Если посвятить в тайну несколько человек, это даст им чрезмерную власть, но если сделать ее достоянием общественности, это убережет людей от манипуляций и злоупотреблений — ведь все будут в курсе! К тому же куда лучше открыть путь духовной эволюции любому человеку, а не только горстке посвященных.

На самом деле дневник лежал на дне Роны и прочитать его могли разве что рыбы, но я прекрасно помнила все, что записывала, и с легкостью могла восстановить текст.

— Да, конечно… Но устав запрещает так поступать. Мы можем посвящать в тайну девяти характеров только членов братства.

— Но вы же великий магистр!

— Уже ненадолго.

— Да, но пока еще в вашей власти изменить устав, позволить мне опубликовать записи и таким образом сдержать клятву.

Он покачал головой.

Конечно, было большой наглостью считать, что я способна сломать правила, не менявшиеся четырнадцать веков, но я верила, что смогу это сделать.

Напрасно я убеждала и аргументировала. Наконец, разочаровавшись, но не чувствуя себя побежденной, я встала с кресла и позволила Фирмену проводить меня до дверей.

— Можно задать последний вопрос? Когда вам исполняется восемьдесят?

Старик посмотрел на меня так тепло и трогательно, что я чуть не расплакалась. Он немного помолчал и проговорил:

— Сегодня в полночь.

Я не ожидала, что времени оставалось так мало.

— У вас есть целый вечер, чтобы передумать. Я буду ждать до полуночи в кафе «Негоцианты».

* * *

Настал вечер. Я удобно устроилась на диванчике, обтянутом пурпурным бархатом, в знаменитом кафе на улице Гренет. В сумке лежала книга Оригена, которую я днем взяла в библиотеке, — мне не терпелось узнать, о чем писал человек, вдохновивший Евагрия и объявленный еретиком.

Почти все столики были заняты — кое-где ужинала целая семья, но в основном тут сидели парочки. Бокалы позвякивали и переливались содержимым, от блюд с яствами разносились аппетитные запахи, а за привычной лионской сдержанностью чувствовалось приподнятое настроение сотрапезников. Иногда до меня долетали обрывки разговоров и веселый смех.

Я заказала большой чайник травяного чая — единственное, что могла себе позволить, зная, что вот-вот официально стану безработной.

Сочинения Оригена оказались совсем небольшой книгой, и я собиралась быстро разобраться с ней, но это оказалось не самым простым делом. Мне всегда казалось, что человечество непрерывно развивалось и совершенствовалось, а значит, росло в культурном и интеллектуальном плане. Но по мере чтения я понимала, что полторы тысячи лет назад жили люди, по сравнению с которыми наши мыслители выглядели глупыми школьниками.

Время шло. Я пила чай крошечными глотками, чтобы растянуть его на подольше.

Стемнело. Мерцающие бордовые драпировки на стенах создавали в кафе уютную, теплую атмосферу.

23:00. Впервые за день я засомневалась. Вдруг Оскар Фирмен не придет?

Я вернулась к чтению, краем глаза посматривая на входную дверь. Резные деревянные часы внушительных размеров, многократно отражающиеся в зеркалах, отсчитывали минуты.

23:40. Следить за нитью повествования было все сложнее. Мысли разбегались. Я представляла, как иду по пути духовного роста, учусь доверять себе, людям и жизни и становлюсь счастливее день ото дня. После всего случившегося на корабле я понятия не имела, в какой сфере работать. Кажется, я могла выбрать любую…

Вдруг я вспомнила тот день, когда Джереми позвал меня на сцену и я впервые спела. На несколько минут мечта стала явью, радости не было предела. Что, если двигаться дальше в этом направлении? Да, там полно подводных камней, а шансы на успех мизерные, но все же…

«Лучше умереть по пути к идеальной жизни, чем вообще не отправиться на поиски», — писал Ориген в своем серьезном трактате.

В полночь я поняла, что больше никогда не увижу Оскара Фирмена.

25

На следующий день меня ждала другая встреча — в кафе «Абель» на улице Гинемер. На этот раз разговаривать предстояло с Шарлем. Из-за кораблекрушения история с испытательным сроком повисла в воздухе, но я решила сама написать заявление об увольнении, чтобы избавить начальника от лишних административных хлопот.

Я толкнула дверь старинного лионского бистро и оказалась в зале, украшенном темным резным деревом и заполненном аппетитным запахом грибного соуса. Шарль уже пришел. Он сидел на высоком табурете за старой барной стойкой, отполированной до блеска за долгие годы службы. Не обращая внимания на дымящуюся чашку кофе, он изучал лежавшую перед ним кипу документов.

При виде меня он вскочил и, улыбаясь, бросился навстречу:

— Сибилла!

Я удивилась: за все время нашего знакомства он ни разу не проявлял таких эмоций. Хотя, возможно, его радовал мой предстоящий уход…

— Добрый день, Шарль.

— Садитесь. Хотите кофе?

— Да, спасибо.

Пока он делал заказ, я достала из кармана письмо и протянула ему.

— Что это?

— Заявление об увольнении. Не хочу, чтобы у вас были сложности из-за меня.