«Я плачу только в подушку». Откровения «первой леди СССР»

Завидую тем, кто знает иностранные языки. Мне этого очень не хватает. В свое время об этом не думала, а теперь уже поздно учиться. Да и некогда. Но завидую. Завидую Николаю, который бегло говорит по-французски. Надя сказала, что у него хороший выговор. Для французов это очень важно. Эх, если бы я так знала французский. И английский с немецким тоже бы не помешали. Очень приятно обходиться за границей без переводчика. Перевод затягивает и усложняет общение. А если собеседники увлекаются, то переводчик просто не успевает все перевести. Или же делает ошибки. После встречи начинается – извините, Екатерина Алексеевна, я вот в этом месте немного не так перевел. Ничего, говорю, бывает. Главное, не исказить общего смысла. Труднее всего бедным переводчикам даются шутки. Но тут уж я вижу, что все улыбаются, и улыбаюсь сама, даже если не понимаю, в чем соль. Сама же стараюсь под перевод выражаться предельно просто. «Кузькину мать» в разговорах с иностранцами не поминаю[127]. Но казусы все равно случаются. Радуюсь за Светлану, которая знает два иностранных языка. Маришка учит английский и французский. Она уверяет меня, что выучить язык совсем не сложно. При каждой встрече демонстрирует свои успехи.

16 июня 1972 года

Певица Резанова отличилась на «Орфее»[128]. Вышла на сцену в платье с большим вырезом и без бюстгальтера. Спела хорошо, получила первую премию. Наши умники-ханжи сразу же начали говорить, что она опозорила «высокое звание советской актрисы» своим якобы «непотребным» нарядом. Я под это дело вспомнила, как начальник саратовского техникума заставил меня удлинить юбку, которая показалась ему слишком короткой. Сказала умникам, что Резанова – победитель, а победителей не судят. Сценический наряд – часть артистического образа. Она не в монастыре пела, а на музыкальном фестивале. Не на бюстгальтеры внимание обращать надо, а на то, кто как поет. Артистка, женщина должна уметь производить впечатление своим видом. Так, чтобы выйти – и все ахнули. Серым мышкам на сцене не место. Тем более – на международных конкурсах.

24 июня 1972 года

Иностранцы удивляются, когда я рассказываю им, что у нас при ВТО[129] существует секция зрителей. Переспрашивают – зрителей? Для них это в диковинку. Считаю эту секцию самой важной. Она обеспечивает связь театра и зрителя. Где еще артисты с режиссерами могут узнать развернутое аргументированное мнение зрителя и обсудить его? Да, есть еще газеты. Но обмен письмами в газетах – дело долгое. А тут все происходит быстро. Польза огромная. Если бы у меня была возможность, ходила бы на все заседания. Как зритель. Времени на эти заседания нет совершенно, но я все равно в курсе дел, потому что регулярно читаю стенограммы. Очень познавательное чтение. Сильно помогает в работе. Часто использую выдержки из стенограмм в горкоме и ЦК. Мнение народа – железный аргумент. Тем более что в секциях собираются те, кто любит и хорошо знает театр. Многие зрители могут заткнуть за пояс маститых критиков. Неправы те, кто считает их мнение «непрофессиональным». В таких случаях напоминаю, что искусство существует для народа. Не выношу, когда кто-то из театральных работников ведет себя на заседаниях секции высокомерно. Сразу же принимаю меры. В театре Сатиры мне до сих пор не могут забыть публикацию в «Культуре» трехлетней давности. Письма с критикой написала не я, но меня спросили – нужно ли печатать? Может, обсудить на собрании? Но я сказала – печатайте, а после обсудим[130]. Когда выступала по этому поводу на собрании, предложила «сатирикам» поставить спектакль на эту тему. Заседание секции, обсуждается новая постановка, мнения расходятся, дискуссия превращается в перебранку и т. д. Посмеялись, но до постановки дело так и не дошло.

В театральной среде считают, что секция зрителей – это «оружие Фурцевой», с помощью которого я, дескать, свожу счеты с неугодными. Марецкая рассказала мне, что в театре Моссовета секцию зрителей зовут «террариумом при ВТО». В ЦК считают, что я использую секцию зрителей для давления на них. Такое вот универсальное оружие. На самом деле эта секция больше похожа на термометр, которым я измеряю температуру, чтобы понять здоров театр или болен. Очень полезный инструмент.

27 июля 1972 года