Я (почти) в порядке

– О’кей, так. Идите на улицу и покажите «Скорой», куда ехать, – сказала ему Талли, впервые заговорив после случившегося. Пчела побежала, нацелив покачивающиеся антенны на листву. В прохладном воздухе витал жар. Кто-то вылил ведро воды из бассейна в чашу костра, потом еще одно, пока она наконец не погасла. Волосы Талли легли на шею мокрыми холодными прядями.

– Ли, ты как? – не вставая с колен, спросила Зора.

Эмметт коснулся ее плеча.

– С ним все будет в порядке.

– А ты как? – спросила Зора Эмметта. Он закивал, как только она открыла рот.

Лионел шипел и стонал, что-то бессвязно бормотал. Эмметт касался его лица, продолжая говорить с ним ровным успокаивающим голосом, как с ребенком. Талли боялась взглянуть на его тело; пахло горелым мясом. Она села рядом с ними и эхом повторяла слова и движения Эмметта. Смотрела только на лицо Лионела, успокаивала его, говорила, что помощь на подходе. Она говорила, как любит его и что с ним все будет хорошо. Близкий друг Лионела, Бен, тоже был рядом и делал то же самое, пока сирена не пронзила воздух, вращающиеся красные огни легли косыми полосами и привели в смятение деревья вокруг дома.

– Эй, Ли. Ли, смотри на меня, приятель. Помощь уже здесь, Бог смотрит на нас. Он не позволит, чтобы с тобой что-то случилось. Уже все. Мы будем здесь, с тобой, – сказал Эмметт.

– Ли, с тобой все будет в порядке. Не двигайся. Просто не шевелись, ладно? – говорила Талли, повторяя это как заклинание. И Зора тоже. Эмметт приложил ладонь к груди Лионела и держал лицо возле его уха. Талли видела, как двигается рот Эмметта, когда он что-то шепчет ее брату. Лионел кряхтел, с усилием втягивал в себя воздух, всхлипывал. Талли с детства не помнила, чтобы брат плакал. При виде его слез она пугалась сильнее всего. Она стояла на коленях, обтянутых чулками, рядом с Эмметтом, ее била дрожь. Ведь земля только что вздрогнула под их под ногами, правда?

– Помощь прибыла, Ли. Они здесь, – говорила она. Неужели он кивает? – Не шевелись.

– Лежи и не двигайся, – говорил Эмметт.

– Ли, – сквозь слезы говорила Зора.

Гости в костюмах молчали, некоторые плакали, некоторые почтительно перешептывались. Кто-то выключил музыку. Сияющая вода омывала бассейн, отбивая время, как замедленные часы. Проекционный экран мерцал синим цветом.

– Боже, пожалуйста, ну пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо, – вслух молилась Талли, поднявшись, когда врачи «Скорой», звякая и лязгая, пробрались сквозь листву и ночную траву на каменную поверхность.

* * *

Когда Эмметт и Талли сели в машину, она достала из багажника сумочку и позвонила родителям рассказать, что случилось и в какую больницу они поехали вслед за «Скорой». Вел машину Эмметт. Талли перед поездкой взяла его лицо в ладони и заглянула ему в глаза, чтобы удостовериться, не слишком ли он пьян. «Я в порядке, Талли. Все хорошо». Он ослабил узел на галстуке, снял его и закинул на заднее сиденье. Затем завел машину и дал задний ход. Брат и сестра Зоры на всякий случай остались в доме. Гости, что могли сесть за руль, набились в машины и исчезли в ночи. Тем, кто слишком много выпил или выкурил, но еще не вырубился, оставалось лишь в трансе бродить по дому. Стало опять шумно – гудели моторы, хлопали двери, по мокрому тротуару скользили шины – и воздух еще дрожал от резкой перемены настроения. Сначала они ехали по улице, где жил Лионел, за «Скорой», потом повернули на основную дорогу и на скорости выехали на шоссе.

– Ты правда думаешь, что с ним все будет хорошо? – спросила Талли. Ее трясло. Еще с того момента, когда Лионел загорелся.

– Да, – невозмутимо ответил он и кивнул.

– Ты… ты сразу сорвался с места и стал действовать. Откуда ты знал, что делать?

– Важно, чтобы человек оказался на земле. Естественная реакция человека в такой ситуации – стараться удержаться на ногах или бежать, а от этого будет только хуже.

– Черт. Спасибо, – сказала Талли. – Как твои руки? – Она взяла его за правую ладонь, повернула внутренней стороной. Эмметт поморщился и вернул руку на руль. В его одежду впиталась вонь гари, она ощущала этот вкус.

– Почти доехали. Он поправится. Все будет хорошо.

* * *

Они приехали в больницу. Зора была с Лионелом, а все остальные сидели в приемном покое. Почти одновременно вошли родители и мачеха Талли.

– Зора там, с ним, – подойдя к ним, сказала Талли.

– Он в сознании? Говорил с тобой? – спросил папа. Он и Глори пришли в спортивных костюмах, скрипучих кроссовках и плащах.

– Сразу после того, как это случилось, он говорил с Эмметтом. Эмметт обернул вокруг него свой пиджак, уложил на землю и затушил огонь, – объяснила Талли, указав на сидящего на стуле у стены Эмметта. Он поставил локти на колени и подался вперед, вытянув раненые руки перед собой скругленными ладонями вверх. Талли умоляла его, чтобы он показал их врачу, но он отказался. Ладони были красные, ободранные. Она сходила в круглосуточную аптеку через дорогу и купила алоэ, антибактериальную мазь и бинт. Уговорила его позволить ей самой обработать раны и перевязать руки бинтом.