Я прихожу после смерти. История профессионального уборщика мест преступлений

Она произнесла эти слова так уверенно, что даже врач в них не усомнился. Причина боли в горле заключалась в опухоли, появившейся в легких. Она разрослась настолько, что начала давить на пищевод. Поэтому моя и без того довольно истощенная мама постепенно лишалась возможности принимать пищу. Она переехала в больницу, и я регулярно навещал ее, вывозил на прогулку и старался хоть немного развлечь. Она больше не могла есть ничего, что нужно было жевать, но я нашел ресторан, где продавали вкусные десерты. Пудинги. Для ее питания они более-менее годились. Себе я брал мороженое с клубникой. Как-то раз, моментально расправившись со своим пудингом, она попробовала одну из ягод с моего мороженого, но сильно поперхнулась, так как та оказалась для нее слишком крупной. Я тут же выловил всю клубнику из моего стаканчика и понесся к санитарке. Вскоре маме вручили миску с клубничным пюре, которое она с удовольствием выпила. Следующие несколько недель мама старалась при любой возможности наслаждаться жизнью. Лучи весеннего солнца обогревали землю все чаще, и она блаженствовала, подставляя им свое лицо. Со временем нам посоветовали переехать из больницы в хоспис. Для нас это стало довольно сильным ударом. Ведь в больнице лежат для того, чтобы выздороветь. А в хосписе – наоборот…

Однако это учреждение оказалось гораздо более жизнеутверждающим, чем мы думали. Никаких стерильно-белых больничных стен, вместо них – красочная обстановка, большая терраса и уютные одноместные палаты. Кроме того, в зависимости от своего состояния, мама могла время от времени возвращаться домой. Если ей приходилось оставаться в хосписе надолго, то я или моя сестра почти каждый день составляли ей компанию. Так продолжалось на протяжении нескольких недель. Это стало нашей новой нормой. Дома я решил не рассказывать об этом бабушке, я лишь передавал ей время от времени привет от мамули. Бабушка очень радовалась посланию, но тут же забывала о нем. Ее состояние ухудшалось с каждым днем. А теперь ей еще приходилось бороться с нежеланием есть. У больных деменцией часто исчезает обоняние, и вкусовые рецепторы также перестают работать. В какой-то момент единственный продукт, который моя бабушка еще могла различать на вкус, был сахар. Поэтому я постоянно готовил ей сладкую манную кашу. Ничего другого ей есть не хотелось. А ведь раньше она так любила готовить.

В тот период я осознал, что для работы мне срочно необходим служебный транспорт. Моего личного автомобиля с алюминиевыми чемоданами в багажнике было уже недостаточно. Мы с Нико отправились в автосалон посмотреть подходящие фургоны. Вообще-то в тот день у мамы дежурила сестра, моя очередь была завтра. Но, возвращаясь из автосалона, я отчего-то поймал себя на мысли: «Не заехать ли мне в хоспис?» Так что я подвез Нико до дома и направился в клинику.

Когда я приехал, моя мама сидела в инвалидном кресле на террасе и наслаждалась вечерним солнцем в компании моей сестры. На ней был один из ее самых красивых париков, и было видно, что она хорошо себя чувствует, единственное – у нее что-то застряло в зубном протезе. Так дело не пойдет, ведь это портит весь вид, подумал я и увел ее на минутку в ванную, чтобы почистить ей зубы. Вынуть протез изо рта стоило ей больших усилий. И это моей маме! Самому сильному человеку на свете. Мне пришлось залезть ей в рот и вытащить зубы. Я почистил и вернул ей протез, и тогда она взглянула на меня с грустью.

– Как же мне этого не хотелось, – произнесла она, – у тебя и так дел по горло с бабушкой. Мне не хотелось, чтобы тебе пришлось меня опекать.

Она вернула протез на место.

– Ерунда, – сказал я, – это не опека, а забота!

Моя мать помотала головой.

– А кто позаботится о тебе? Я не хочу, чтобы меня опекали.

После этого разговора я снова вывез ее на улицу, и мы провели остаток дня, наслаждаясь прекрасным вечером вместе. Моя мама подставляла лучам солнца свое лицо и выглядела совершенно беззаботной. Когда она потянулась за пачкой сигарет, я на мгновение растерялся.

– Ты уверена, что это нужно?

В плане здоровья курение для моей мамы уже не имело никакого значения, но тем не менее мне показалось, что это как-то неправильно.

– Ведь из-за этого все и началось! – добавил я расстроенно.

Мамуля не стала возражать, но на ее лицо легла глубокая тень разочарования. Моя сестра бросила на меня умоляющий взгляд. Ну ладно тебе, словно говорила она. Я ее хорошо понял. У моей мамы был такой хороший день, зачем мне его портить.

– Ой, да ладно, мам, что я такое говорю? Да покури, конечно, какая разница?