Я принес вам огонь!

— …Квандо[35], другой мой, — в десятый раз повторил ярл, — если сейчас решаешь, жив ты или нет, то, как жрец, я настаиваю: ты все же жив и, кстати, почти здоров! Можно еще немного полежать, но твоей ногой все же стоит заняться. И лучше — сильно не откладывать это…

Больше всего это походило на шок. На всякий случай, Игорь решил, еще как-нибудь приободрить его:

— А ты молодец! Я-то уже делал такое, и то еле-еле сдержался, чтобы не завизжать от ужаса и не выпрыгнуть с нашего «орла». Страшно хотелось все это прекратить. Ты прости меня, но я не до конца верил, что такой молодой воин, как ты, окажется настолько крепким душой, — максимально доброжелательно улыбнувшись, Игорь попытался «транслировать» чувство уверенности и приязни, чтобы приободрить напарника, а заодно и попробовать как-то смягчить эффект от несколько излишней болтливости.

Проводник не сказал ни слова, но какое-то движение в нем точно произошло. Ярл почувствовал какую-то волну …смущение?

— …я не мог бы пошевелиться, господин… — все-таки заговорил напарник. — Весь оледенел, чувствовал себя …несмышленым ягненком в когтях у орла! Это было… было так…

Всхлипнув, парень задышал часто-часто и снова замолчал, но они были так плотно связаны спина к спине, что треверскому ярлу не понадобилось применять свои магические умения, чтобы понять — сейчас тот отчаянно и беззвучно рыдает.

«…Ну вот, кажется, отпускает…» — облегченно подумал он.

Как всякий мужчина Игорь знал, что никак подбадривать молодого горца сейчас не нужно. Иначе им никогда не избавиться от чувства неловкости, а ведь предстояло еще как-то выбираться. И не только с этой опасного склона, куда вторая в этом мире авиакатастрофа (по крайней мере, на памяти бывшего журналиста) забросила вынужденных «экспериментаторов»…

Время тянулось чертовски мучительно, но Игорь продолжал терпеливо дожидаться просвета в настроении напарника. Только когда даже самые редкие всхлипывания перестали сотрясать их невольный тандем, он, как ни в чем ни бывало, уточнил:

— Слушай, я тут без ножа остался, а нам надо бы как-то развязываться…

— Да, господин, он у меня! — чувство благодарности за недавнюю деликатность прорвалось даже сквозь воспитанную поколениями предков привычку к внешней невозмутимости. — Я сейчас…

* * *

Два дня спустя, время примерно между 16.00 и 17.00, что в здешних местах — поздний вечер

(1 июня 2020 года)

Неожиданный порыв ветра, метнувший дельтаплан во время посадки на обрывистый склон той некстати подвернувшейся сопки, оставил их практически без ничего, но «подарил» дырку в бедро проводнику.

Кедровый сучок сильно пропорол ногу, но хорошо хоть остался в ране, и не позволил парню серьезно истечь кровью, пока они беспомощно пережидали истерику. Многочисленными синяками и ссадинами можно было пренебречь за малозначительностью.

Разрезав веревку, они без новых потерь смогли спуститься вниз, и на импровизированном совете решили, что будет глупостью лезть назад в попытке вернуть хоть что-то, или терять еще не меньше суток в поисках более подходящего подъема. «Умерла — так умерла!»

В смысле — потери списали по графе «Божественный сбор за спасение при авиакатастрофах». Не сошлись, правда, поначалу в оценке — кто именно из небожителей, проявил такую завидную расторопность.

Пока Игорь залечивал непредусмотренную изначальной конструкцией дырку, парень всячески проявлял уважение к факту, что треверский ярл, по совместительству является еще и главным служителем треверского бога. Тут он соглашался, что покровитель племени — милостивый Лений, Врачеватель и Защитник, — конечно же, должен прийти за своим Верховным жрецом куда угодно.

Но, в свою очередь, он вполне логично уточнял, а известны ли случаи, когда этот могущественный небожитель спасал кого-нибудь при падении с высоты раньше? Игорь не очень-то был силен в истории культа, который возглавлял, а потому однозначно сказать не мог.

При всем инстинктивном желании постоять за честь «своих», врать он все-таки предпочитал, только четко и ясно представляя себе конкретные выгоды. Во всех остальных случаях — Игорь очень щепетильно подходил к этой идее. Поэтому невольный прозелитизм[36] во славу бога Ления, поначалу не задался.

Юный богослов и борец за «права» своих посконных небожителей, практически праздновал победу, выдвинув аргумент, что его самого назвали в честь кондора — птицы-аватара их родового бога. А он как раз и отличается тем, что практически «живет в полете». Потому и помочь мог даже просто случайно.

Смущенно покраснев, парень даже допустил, что помощь могла прийти не лично ему — как юному, но верному последователю, а может быть — Владыка Неба мог случайно принять падающий дельтаплан, за своего собственного питомца…

Но тут Игорь закончил леченые процедуры, освободился, и сразу же вспомнил свое собственное, сравнительно недавнее прошлое. А потому уточнил: а сколько раз его юный напарник уже летал по небу, и спасался после падения с огромной высоты?