Я принес вам огонь!

Судя по его скрытому недовольству и разочарованию, старик и не догадывался о «тайне», и отчего-то был изрядно расстроен этим фактом. Что, естественно, не могло не вызвать дополнительного интереса у Игоря.

Пока звучали слова, носильщики успели неторопливо, но ловко снять несколько слоев ткани, и под ними обнаружился довольно симпатичный расписной сундук из какой-то, вполне возможно, что ценной породы дерева. По крайней мере, Игорь уже привык, что большинство таких штук для ценных вещей, делали или из какого-нибудь пахучего, или особо крепкого сорта древесины.

Массивный полутораметровый пенал был обшит позеленевшими от времени бронзовыми накладками, которые в верхней и нижней части соединялись чуть более массивными, но такими же по стилю бронзовыми защелками.

Когда носильщики дождались паузы в речи старика, подчеркнуто синхронно отщелкнули крепления и взялись за правую и левую части «сундука» (те, как выяснилось, могли полностью распахнуть, открыв содержимое контейнера), повисла полная тишина. Казалось немыслимая при таком скоплении народа.

— Шатса![43] — пораженно выдохнула толпа.

— Господин, — шепотом подсказал сидящий рядом переводчик-батав, — нужно спуститься и принять дар!

— Считаешь? — так же негромко уточнил Игорь, и причитал в глазах соседа жгучую смесь из зависти и недоумения.

Глава 12. Гости, что в горле кости

Золотой протекторат[44] — плавни в окрестностях Малета[46], полночь

(11 июля 2020 года)

Вот уже восьмой день как небо затянуло тучами, горы укутал липкий густой туман, и оттого даже днем линия горизонта отступала не далее чем на тысячу-тысячу двести шагов. Только здесь на побережье дневной бриз[47] время от времени чуть «разгонял» видимость, но стоило ему ослабнуть, как мир снова сужался.

Пышные сады и виноградники, сжатые поля и ухоженные дороги — все они опустели. Только редкие пастухи на севере и северо-востоке Протектората, все еще решались уводить своих подопечных на рассвете, чтобы к закату вернуть их сытыми и усталыми домой.

Большинство стад сейчас устало брели к ближайшим замкам и крепостям. И причина была, конечно же, вовсе не в падающей с неба воде. Тем более что до настоящих ливней дело пока и вовсе не дошло.

Действительно, пришел сезон дождей и лучший выбор в такое время — как можно быстрее забиться под сухую надежную крышу, нежиться у очага, тянуть припасенное пиво. О, в другое время с этим мало кто стал бы спорить!

Но так получилось, что еще меньше осталось тех, кто и правда, сегодня рассчитывал погрузиться в долгий и привычный ста-ста двадцатидневный «сон». Даже самые последние из рабов знали: семь дней назад чиуру перешли границу.

Происходило такое уже не раз, но слишком уж единодушно твердили многочисленные беглецы: теперь их поддержали соседи. Своих воинов дали почти все народы Полуденного нагорья, а значит, нынешняя война не будет легкой.

Мало того, находились даже трусы, что пытались твердить об отрядах фризов в рядах нападающих.

Так это или нет, но пока каждый раз выяснялось, что тревожные россказни поются с чужих слов. Тех, кто своими глазами и вправду видел тяжелую пехоту северян, и мог твердо поклясться в том, не находилось среди изгнанников.

При всем при этом мало кто-то верил, что в долине Митаньи[49] уцелела хотя бы одна ферма или какое-нибудь мелкое селение. Раз чиуру сумели одновременно осадить все пограничные укрепления, значит, пришло их и впрямь немало…

— …господи, ну какая же мерзость эта ваша война! — довольно разборчиво пробормотал ярл Ингвар, казалось лишь для того, чтобы услышать хоть что-то кроме бесконечного шелеста капель по тростнику да чавканья размокшей почвы под ногами.

Здесь, в плавнях у самого устья Митаньи, все еще можно было пройти, не бредя по колено в воде. Недели мелких ежевечерних дождей было все же недостаточно, чтобы река по-настоящему вздулась и снова превратила заросли густого четырех-пяти метрового тростника в непроходимое болото. Но для полутора тысяч его лучших воинов сутки почти неподвижного и оттого изматывающего ожидания, показались не самым лучшим временем. Да и что вы хотели?!

Никакого огня и шума, из еды — только подмокшие сухари да волглые, от пропитавшей все вокруг воды, копчености. Прибавьте сюда многочасовое отслеживание боков прямо на лодках, а из доступных большинству «развлечений» — лишь короткие походы к отхожим ямам, устроенным поближе к главному руслу. Дошло до того, что все искренне завидовали наблюдателям, назначенным присматривать за проходящей неподалеку дорогой и едва видимыми в тумане стенами Малета.