Я принес вам огонь!

Собрав все новости, поднакопившиеся в процессе загула, треверский ярл легко разрешил эту дилемму, умудрившись вообще никак не обозначить свое отношение к предателям. Уже перед самым выступлением к Малету, он собрал всех чиуру перед своей палаткой, и принял у них личную присягу. Такую же, как и у тех нескольких сотен воинов из мелких кланов Полуденного нагорья, что с самого начала решили отправиться в поход под его личным стягом.

* * *

Тот же день

Убедившись, что подготовка лагерей идет «как надо», Игорь вернулся в свой Речной — «тайный» — лагерь на берегу Митаньи. Палатки, скрытые на небольшом полуострове среди высоченного тростника, манили прохладой и долгожданным, то ли совсем уж «поздним обедом», то ли чересчур «ранним ужином».

Его любимый навес — что-то вроде тканой пристройки к палатке — уже растянули, как раз со стороны реки. Ковер — расстелили, а плотные походные одеяла уложили в стопки, каждая из которых так и звала, давай мол, приляг, будем пировать!

«…Ну, или хотя бы просто пожри чего-нибудь, бедолага!» — мысленно подсказал Игорь и понял, что тугая пружина в душе, что сжималась все эти дни, кажется, чуть-чуть ослабла.

Повар привычно ждал с чистым куском полотна через плечо, медным кувшином и таким же чеканным, явно из одного набора, небольшим тазиком. Ну и, конечно, с не менее привычным укоризненным выражением на лице. Но Игорь знал, чем сможет реабилитироваться.

«В дороге, но почти как дома…»

Оглянувшись на заинтересованно тянущего носом в сторону котлов оруженосца, Игорь сделал грозное лицо и, почувствовав, что не сможет отыграть до конца, уже насмешливо и «честно» сообщил:

— У меня для тебя грустная новость, друг мой…

Немолодой ветеран с исключительным талантом по части походной еды, не то чтобы «не любил» оруженосца, но у него всегда был повод за что-нибудь наказать парня. Игорь подозревал, что бездетный воин просто иначе не умеет обозначить свое внимание. Не смотря на частые «придирки» и подначки, тот еще ни разу не прибег к традиционным местным методам воспитания. В смысле — к подзатыльникам, затрещинам или чему-то подобному. Хотя рука у него была по-прежнему крепка, да и характер — не подарок.

— Что, господин, опять хотите куда-то отправить меня? — сразу же сообразил парень, который стал привыкать к таким нежданным сложностям с едой. — Ну не сейчас же?!

— Ага! — подтвердил повелитель вертелов, предупрежденный заранее, что за стол сегодня кроме привычных спутников — телохранителей и кого-то из командиров, — пустят еще одного гостя, до этого вынужденного сидеть запертым в маленькой одноместной палатке.

Точнее — гостью.

— Ладно-ладно, — смилостивился Игорь, дождавшись обреченного выражения на лице своей шкодливой жертвы. — Даже коня брать не надо!

Вот тут парень на мгновение и правда, испугался, очевидно, решив, что единственное место, куда отсюда можно добраться «без коня» — это противоположный берег Митаньи. Плавал он не очень, поэтому метров 500–600 поперек течения мог бы и не осилить.

— Нет, не переживай, — угадал ярл переживания юноши по диким взглядам в сторону воды, и опять не сдержался, «успокоил». — Туда ты поплывешь только завтра, а сейчас сходи, скажи нашей путешественнице, что я разрешаю ей разделись с нами еду!

Не предъявив за пустые угрозы ни слова, и сопровождаемый насмешками, оруженосец с облегчением рванул выполнять приказ. Пока ни кто не передумал.

Да, самой вопиющей новостью среди привезенных Аскольдом, для Игоря оказалось приезд Кати.

Мудрый батав, хотя и не смог ей отказать во время короткой встречи в Эверберге, куда его занесли посольские дела, сообразил все же не предъявлять «гостинец» сразу. Игорь с ней не разговаривал с того самого дня.

Девушка не заставила себя ждать. Хотя она и злилась из-за своего «заточения», но ругаться с немногословными часовыми ей настолько надоело, что она сейчас простила бы и кого-нибудь по-настоящему виновного…

Игорь встретил ее на своем месте. Умытым, расслабленным и с чашей вина в руках. «Совсем как прежде». На мгновение Кате даже показалось, что вокруг мир, а они сидят где-нибудь на берегу Рихаса, во время одной из нечастых совместных поездок…

Часа через два, когда все приглашенные утолили голод и вежливо разошлись, оставив их вдвоем, хозяин застолья наконец-то заговорил.

— Кать, не знаю, о чем ты там с местными своими подругами говорила, но среди Жрецов есть такая точка зрения. И она здесь не предположение и не досужие сплетни… Любовь-ненависть возникает в людях не всегда, скажем так, «по делу». И длится — не столько, сколько мы считаем правильно ее испытывать. Она сама по себе. Но если для таких чувств мы начинаем придумывать причины, а потом — еще и принимаемся следовать своим представлениям о том, как должно реагировать …это не на пользу.

— В смысле? — осторожно уточнила Катя, явно удивленная началом.