Я пришла домой, а там никого не было. Восстание в Варшавском гетто. Истории в диалогах

В январе 1945 года халуцим перебрались на Познанскую, 38. Это место они называли «кибуцем на Познанской». Лодзя Сильверштейн (в прошлом Хамерштейн) писала, что кибуцем руководили Цивия и Антек. Там были поляки и евреи, которые готовились эмигрировать. Лодзя в кибуце отвечала за обмен долларов на польскую валюту. «Все шло как по маслу, и жили мы по-барски», – пишет она. Антек Цукерман был ответственным за бриха – нелегальный вывоз евреев в Палестину. Сам он уехал с Целиной Любеткин в 1947 году, жили в кибуце Лохамей га-Гетаот в Галилее. Антек умер от сердечного приступа 17 июня 1981 года.

Митек Чарный спорил с Ружкой Розенфельд: он хотел остаться, чтобы защищать гетто, а она рвалась в партизаны. (Возможно, до войны он, как и Ружка, был в молодежном движении «Спартак».) 18 января 1943 года Митек погиб в центральном гетто. Его настоящая фамилия вряд ли сохранилась, но кто-то запомнил прозвище.

Лейб Черняковер сражался в группе Хенека Каве в центральном гетто. Погиб 27 апреля, когда немцы затопили бункер на Лешно, 74, где пряталась его группа.

Тадек (Тувия) Шайнгут (Шейнгут) вырос на еврейском Новолипье. В школе при еврейской общине на Гжибовской освоил ремесло токаря по металлу. Его запомнили невысоким, крепким, мускулистым юношей с большими натруженными ладонями. Передвигался медленно, как слон, говорил мало, немного заикался. Тадек никогда не подводил. Рассказывали, что он носил капоту, темно-синий картуз и был похож на носильщика, вроде тех, что топтались под Желязной Брамой[441].

Известно, что он ездил в Ченстохову, в Краков, перемещался между гетто и польской стороной. Некоторое время жил на Гурношленской, 3, под одной крышей с Михалом Клепфишем и Владкой Пельтель, часто бывал у Легицев на Шчиглой, дружил с Гаеком. Проносил в гетто оружие, подпольные издания и никогда не расставался со своим пистолетом. В начале апреля 1943 года в районе Окольника Тадек расстрелял молодого еврея, который служил агентом гестапо.

После восстания в гетто сблизился с Казиком Ратайзером и Антеком Цукерманом. 7 июля он пришел на рондо Вашингтона, 80, к Стефану Покропеку, чтобы встретиться с неким парнем по прозвищу Чарный, который должен был принести оружие. Вскоре дом окружило гестапо – оказалось, что Чарный был немецким агентом. Казику и дочери Покропека удалось сбежать через окно. Рысек, Стефан Покропек и Тадек Шайнгут погибли. Тадеку было двадцать три года (по другим источникам, двадцать пять лет).

Мошек Шарфштайн родился в Варшаве. Был членом «га-Шомер га-цаир», позднее присоединился к «Дрору». В 1942 году работал на чернякувской ферме. В апрельском восстании сражался в группе Берла Брауде на территории центрального гетто. 6 или 7 мая ему удалось выбраться за стену. Скрывался на варшавской Праге, в пустующем здании целлюлозно-бумажной фабрики на улице 11 октября. Вместе с другими повстанцами погиб 24 мая, во время пожара.

Ривка Шафирштайн, Юлия, родилась в 1919 году в Варшаве в бедной религиозной семье. Жила с родителями на Новинярской, 14, работала на ткацкой фабрике. Как и для многих молодых людей в «еврейской Варшаве», жизненной школой и одновременно отдохновением была для нее молодежная организация. Ривка состояла в «га-Шомер га-цаир», вместе с Давидом Новодворским вела финансовые дела нескольких ячеек.

В апрельском восстании сражалась в группе «га-Шомер га-цаир» на территории фабрик Тёббенса – Шульца. 29 апреля вышла из гетто по канализационным тоннелям. Была в Ломянках, затем присоединилась к партизанам в вышкувских лесах. Погибла вместе с Давидом Новодворским и группой повстанцев, когда они возвращались в Варшаву. Вероятней всего, это случилось в конце июня или в начале июля 1943 года.

Меир Шварц родился в 1916 году в Варшаве. Принадлежал к младшему поколению бундовцев. В гетто был рикшей, позднее – охранником в немецких мастерских. В апрельском восстании сражался в группе Розовского на территории фабрик Тёббенса – Шульца. Когда вместе с Хенекем Кляйнвайсом выводил из гетто Ханцу Плотницкую, был ранен в плечо. 29 апреля вместе с другими повстанцами вышел из гетто через канализацию. В Ломянки он не поехал, остался в бункере на Огродовой, 29, но успел уйти оттуда до того, как 6 мая немцы обнаружили бункер. Скрывался на фабрике на варшавской Праге, на той самой фабрике, где 24 мая вспыхнул пожар. Меиру и в этот раз удалось убежать. Какая-то полька открыла двери своего дома и спрятала Меира в шкафу. А когда немцы, обыскав дом, ушли, она открыла шкаф и увидела, что Меир мертв. Скорее всего, не выдержало сердце.