“…я прожил жизнь”. Письма. 1920–1950 гг.

Извини за это “бюрократическое” начало письма. Я хотел тебе пояснить, насколько тяжела моя работа. Два огня жгут меня: тоска по тебе и борьба за успех работ. Не проваливаться же мне в Тамбове! Но тоска по тебе сильнее, и я пожертвую ей своей карьерой. Знаешь ли ты, что значит прийти в 4 ч<аса> домой и сидеть в холодной тишине до 12, до 1 ч<аса> ночи! Так я живу каждый день. Отсутствие тебя сказывается и на моей литературной работе. Но какая цена жене (или мужу), которая изменяет, ищет другого и забывает так быстро! Это дешево стоит. Но любим-то мы сердцем и кровью, а не мозгом. Мозг рассуждает, а сердце повелевает. И я ничего поделать не могу, и гипертрофия моей любви достигла чудовищности. Объективно это создает ценность человеку, а субъективно это канун самоубийства. Постараюсь приехать на днях, хотя бы нелегально. Быть может, ты приедешь со мной в Тамбов погостить? Или ты уже занята другим – тогда всё понятно. Время нас разделяет, снег идет кучами. Милая, что ты делаешь сейчас? Неужели так и кончится всё? Неужели человек – животное и моя антропоморфная выдумка[301] одно безумие? Мне тяжело, как замурованному в стене. Слушай, подбери стихи, как сумеешь[302]. Когда я приеду, чтобы сразу проверить, отобрать и сдать Молотову.

Не спешу кончать письмо. Пиши мне пока на ГЗУ. Я не знаю, как называется улица, где я буду жить. Как Тотик? Наверно, стал забывать меня. Уже месяц, как я не живу дома. Передай Тотику мой поцелуй и скажи, что я скучаю о нем.

Прощайте. Андрей.

P. S. Тебе легче забыть меня, п<отому> ч<то> ты знала Александрова[303].

Впервые: Волга, 1975 (в сокращении).

Печатается по: Архив. С. 460–461. Публикация Н. Корниенко.

[109] М. А. Платоновой

8–9 января 1927 г. Тамбов

Муся!

Я уже переехал на другую квартиру. 40 р<ублей со столом. Как будто ничего, а там неизвестно.

Мой домашний адрес: Первомайская площ., д. № 20[304], кв. Блюм, Платонову.

Пишу последнюю вещь для сборника рассказов[305] – “Епифанские шлюзы”* – из времен Петра I. Через неделю, наверное, кончу. Завтра подниму ходатайство о командировке в Москву.

Очень невесело живется. Но всё, быть может, к лучшему. Меня бы, пожалуй, призвали в армию[306], если бы я оставался в Москве не у дел. А может, и к худшему.

Пиши мне, синеглазая! Твой Андрей.

* Герой – инж<енер> [Виль] Бертран Перри, у него невеста Мэри Карборунд[307].

Печатается по первой публикации: Архив. С. 461. Публикация Н. Корниенко.

[110] М. А. Платоновой

10 января 1927 г. Тамбов

[308]Получил оба письма сегодня. Здесь каждую минуту ветер меняется: сегодня командируют, завтра отменяют[309]. Поэтому я и писал так – то еду, то нет. Что с нашим Тоточкой? Бьюсь за выезд в Москву. Время горячее, путаница страшная. Я нужен здесь. Но сегодня или завтра выезжаю скорым обязательно. Тоточка мне дороже всех служб, и никакие тюрьмы меня не удержат ехать к нему, больному, а может, умирающему. Посылаю 15 р<ублей> на лечение. Привезу еще немного. Не жалей ничего для его лечения.

Если правда о том, как ты Новый год встречала, – спасибо. Тебя весь НКЗ за это полюбит. Там на моей стороне, а не на Волкова. Что они способны изнасиловать тебя, если им ты сама не отдашься, – я знаю то давно и всего от них ожидаю. Выезжаю. Не заболей сама. Обо всем переговорим.

Целую обоих. Мне труднее, чем тебе. Теперь нет никогда покоя, после письма. Андрей. 10/i – 12 ч<асов> дня.

Печатается по первой публикации: Архив. С. 462. Публикация Н. Корниенко.

[111] М. А. Платоновой

18 января 1927 г. Тамбов

Маша!

Приехал в свою тюрьму. Очень прошу быстро сделать с Молотовым и постараться поскорее получить все деньги (700 руб<лей>). Посылаю “Антисексус”. Работаю над Епифанами. Хорошо, если Молотов мне напишет о службе[310]. С вое<нными> делами мо<ими> <утрач.> Завтра буду выяснять окончательно[311].

Если придется окончательно остаться в Тамбове, чтобы не попасть в армию, тогда наверняка разрушится моя семья (при твоих угрозах и все же – прости меня – легкомыслии). У Чистяковой[312] ведь ты бываешь неспроста. А мне наступила мертвая петля.

Прощай. Поцелуй Тотку.

Твой Андрей.

18/i 27.

P. S. Про “Антисексус” допустимо еще одно предисловие – сливочное масло изд<ательст>ва, – лишь бы “Антисексус” прошел в сборник[313]. Об этом необходимо убедительно просить Молотова.

А.

Впервые: Волга, 1975. С. 164 (фрагмент).

Печатается по: Архив. С. 462. Публикация Н. Корниенко.

[112] М. А., П. А. Платоновым и В. А. Кашинцевой

19 января 1927 г. Тамбов

Маша! Тотик! Валентина!

Посылаю “Рассказ о потух<шей> лампе Ильича”[314] – его следует отдать Рубановскому[315] в “малый” сборник рассказов[316]. Все ж больше будет!

Купила ли ты теплые длинные калоши? – Немедленно купи!