Я рисую ангелов

Сэм улыбнулся. Он пил кофе с коньяком и чувствовал себя совершенно счастливым. Ему нравилось отпускать шуточки, видеть, как ее щеки заливаются румянцем. Он уже думал о том, как бы сломать ее прическу, как вытащить из нее все шпильки, распустить волосы, потом расстегнуть платье и добраться до груди. У этой женщины была чудесная грудь, которая идеально ложилась ему в руки. Он все хотел ее зарисовать, но почему-то не мог сосредоточиться на эротике, когда брал руки в кисти. В итоге картины получались мрачными, реалистичными и очень дорогими, а перед мысленным взором стояла простая красота женского тела. Молодого женского тела.

— Твоя выставка прошла великолепно, — продолжила помощница, не дождавшись ответа. — Мы много заработали, окупили затраты на организацию в несколько десятков раз. Все довольны.

— И твой муж?

— И мой муж.

— Он достаточно старался, чтобы отблагодарить тебя за то, что ты организовала ему такой финансовый поток?

Кристианна ухмыльнулась. На мгновение ее лицо стало ехидным, черты — тонкими.

— О, он очень старался. Во многом он старательнее тебя.

— Но не лучше?

— А я лучше Теодоры?

Сэм побледнел. Вопрос застал его врасплох. Он не сравнивал своих женщин между собой. Уж точно не в категории «лучше/хуже». Кристианна была пламенем. Он молодел рядом с ней, ему хотелось творить безумства. А рядом с Теодорой он мог просто расслабиться и не играть никакой роли. Он часто сравнивал невесту с богиней Герой. Вековечная мудрость, покой, сдерживаемая сила, которая в любой момент могла затопить его, весь город и даже планету. В постели с Теодорой он просто отключался и потом почти не помнил, что было. Это было прекрасно, но как именно, описать и даже представить не получалось. А все, что происходило между ним и Кристианной, сохранялось в памяти в мельчайших деталях.

— Я бы не сравнивал, — наконец выдал он.

— Тогда никого не стоит сравнивать, Сэм.

— Договорились. Что еще у тебя происходило?

Кристианна подцепила тонкой вилкой кусочек тунца из тарелки и обворожительно улыбнулась.

— Я работала, отдыхала, занималась любовью, приводила в порядок новый дом (мы переехали, теперь мы с тобой почти соседи).

— Я слышал что-то об этом. Почему купили особняк не у меня?

— Алексон хотел конкретный дом с конкретной историей и в конкретном месте, — пожала плечами Кристианна. — Я итак приношу тебе кучу денег. Не жадничай.

Официант принес художнику стейк из мраморной говядины. Стейк средней прожарки, листы салата и тонко порезанный картофель в качестве гарнира. Острый соус. Художник надрезал стейк, проверил степень прожарки, попробовал маленький кусочек и удовлетворенно кивнул. Официант испарился, удостоверившись, что все хорошо.

— Если и есть место, где в Треверберге умеют готовить мясо, так оно именно здесь, — блаженно закрыв глаза, промурлыкал Сэм. — Я сотни раз пытался повторить рецепт, но ни черта не получалось. То слишком сухо, то нет нужной корочки, то не те оттенки вкусов. Здесь мясо идеально.

— Мой тунец тоже великолепен.

Несколько минут они ели в полной тишине. Им выделили VIP-комнату, полностью закрытую от основного зала. Музыку гости попросили выключить, чтобы иметь возможность насладиться друг другом. Официант приходил только по звонку или в случае готовности заказанного блюда. Идеальное место для тайных встреч. Сэм скользнул взглядом по мягкому дивану, но передумал. Секс на диване в VIP — комнате его не возбуждал. Нужно что-то более пикантное.

— Так ты что-то говорила про выставку?

— Твоя личная выставка закончилась. Мы продали все, что хотели продать. Ты заработал несколько миллионов, можешь не беспокоиться еще полгода.

— Почему же, — прервал Сэм. — Я почти закончил давние проекты, скоро тебе отдам, продавай.

— О, наш гений ушел в работу?

— Это страшные картины. Они связаны с тем, что происходит в городе.

Кристианна помрачнела.

— Кстати, насчет твоей безумной идеи с ангельской выставкой. Зачем тебе это нужно? Ты загрузил моего мужа бесполезной работой.

— Поясни? — удивился Сэм.

— Ты в курсе, что Алексон лично просматривает каждую присланную работу? — бросила помощница. — Не просто просматривает. Он их все привозит домой. Раскладывает эскизы вокруг себя, смотрит, сортирует. Выбирает, какие брать, какие нет, куда вешать. У меня дом превратился в галерею! Одни ангелы вокруг.

— Есть что-то интересное?

— Дикая куча пародий на Рафаэля во всех возможных вариациях, — грустно улыбнулась молодая женщина, отправляя в рот еще кусочек тунца. — Но есть пара интересных работ. Жаль, что имени автора к ним не приложили.

— Выставка анонимная. Идея в том, чтобы дать возможность любому прислать свою работу и быть услышанным. Многие стесняются показывать то, что делают. Боятся насмешек и критики. Это благотворительный проект для талантов. Мы же не ошиблись? У тебя глаз-алмаз.

Кристианна смягчилась.

— Нет, не ошиблись. Работ действительно много. На следующей неделе начнем застройку.

Сэм кивнул и вытащил из внутреннего кармана эскиз, который сам рисовал некоторое время назад.

— А были ли там работы, похожие на эту?

— Стилем или сюжетом?

— Сюжетом.