Я рожден(а) для этого

– Они пришлют вертолет! – сообщает Джульетта.

Джимми ложится в грязь рядом с Листером и подсовывает руку ему под голову.

– Скорая уже в пути. С тобой все будет хорошо, – твердит он.

Я отступаю еще на шаг и вхожу в ручей – он совсем мелкий, едва достает до лодыжек. Затем опускаюсь на колени и погружаю трясущиеся руки в холодную воду, наблюдая, как она уносит с собой последние следы крови.

ДЖИММИ КАГА-РИЧЧИ

Когда прилетает вертолет скорой помощи, кожа Листера на ощупь как лед, и, хотя он еще дышит, мы не можем его разбудить.

Все, что происходит потом, помнится в тумане.

Сверху доносится стрекот винта, и Джульетта с Блисс светят на Листера фонариками своих мобильных в надежде, что так нас быстрее заметят.

Следующие минуты словно растягиваются на несколько часов.

Вот парамедики кладут Листера на носилки, пристегивают ремнями и аккуратно выносят на берег. Вот мы бежим за ними через лес, в поле, туда, где приземлился вертолет. Внутрь нас не пускают, и Роуэн тянет меня назад, пока Листер поднимается в небо. Нет, я должен быть с ним, должен быть рядом, ведь он может… может…

Затем я без сил опускаюсь в мокрую пшеницу и плачу.

А еще молюсь.

Воскресенье

Но пожертвовать тем, кто ты есть, и жить без веры есть судьба более страшная, чем смерть.

Жанна д’Арк

АНГЕЛ РАХИМИ

– Я купила «Спрайт» и мармеладных мишек!

Мы с Джульеттой стоим на вокзале в Рочестере, и я едва его узнаю – дождь наконец перестал. В ближайшем магазине я купила припасов в дорогу. Джульетта забирает их с удивленным смешком, заправляет непослушную прядку за ухо и улыбается мне:

– Откуда ты знаешь, что я люблю мармеладных мишек?

– Ты по меньшей мере сто раз упоминала об этом в переписке.

– Я правда так часто говорю про мармеладных мишек? – озадаченно хмурится Джульетта.

– Не то слово! – хохочу я. – Может, мармеладный мишка и есть твой особенный друг из интернета?

– Так, притормози-ка!

До нашего поезда еще двадцать минут, так что мы идем в зал ожидания и устраиваемся там в уютном молчании. Джульетта жует мармеладных мишек, а я прихлебываю молочный коктейль и наблюдаю за другими пассажирами. Это занятие никогда мне не надоедает. Интересно, куда направляется тот парень? О чем тревожится эта женщина? Чего боится вон тот мужчина? Какое их самое сокровенное желание? Я не знаю. Но теперь мир кажется мне куда более непредсказуемым, чем прежде.

– А мне ты что-нибудь купила? – звучит требовательный голос Блисс Лэй. Я поднимаю глаза – она идет к нам, широко улыбаясь.

– Конечно, купила! – Я достаю из рюкзака еще один молочный коктейль. – Держи, молочная девочка.

– «Молочная девочка» – не лучшее прозвище, но молочный коктейль – отличный выбор! – Блисс снимает крышку и делает большой глоток.

– Как там наш мальчик? – спрашивает Джульетта, прожевав очередного мишку.

Я проверяю телефон.

– Пока без новостей.

Мы молча переглядываемся. Я тяжело вздыхаю и откидываюсь на спинку кресла.

•

Джимми и Роуэн умчались в больницу на такси, едва открылась дорога в деревню. За весь вечер они не произнесли и пары слов. Джимми больше не плакал, но мы толком не попрощались – он лишь посмотрел на меня, стоя в дверях, а потом развернулся и ушел. Возможно, это был последний раз, когда я видела его в реальной жизни. Но поняла я это уже потом.

Теперь мне останутся только фотографии, видео и интернет. В точности как раньше.

Роуэн всю ночь писал Блисс, чтобы держать ее в курсе. В доме Пьеро никто не спал. Сам Пьеро дежурил на кухне с включенным радио. Блисс и Джульетта сидели у окна. Я ушла в кабинет и молилась там, прося Бога помочь Листеру.

В одиннадцать вечера мы узнали, что Роуэн и Джимми добрались до больницы, а в половине двенадцатого – что Листера оперируют.

Следующие четыре часа прошли без новостей.

А в четыре утра в телефоне раздался тихий, дрожащий от усталости и перенапряжения голос Джимми.

С Листером все будет хорошо.

На утро назначили еще одну операцию, чтобы привести в порядок ногу, – но смерть от кровопотери, сепсиса и переохлаждения ему больше не грозит. Роуэн и Джимми неотлучно дежурят в палате. Новости о том, что Листер Бёрд попал в больницу, на главных страницах всех сайтов – правда, никто не знает точно, что случилось.

Никто, кроме нас.

•

– Это похоже на дурной сон, – говорю я.

– Или на очень плохой фанфик, – кивает Джульетта.

Мы смеемся.

– Никто бы не написал так про Листера, – возражаю я.

– Или про Джимми.

– Или про Роуэна, если уж на то пошло.

– Да уж, странная штука эта реальная жизнь, – вздыхает Джульетта.

– Угу.

Мы молчим, доедаем мармеладных мишек, допиваем коктейли и наблюдаем за вокзальной суматохой.

Что мы теперь будем делать?

Какой будет наша жизнь?

– Я правильно поняла, что ты бросила Роуэна? – спрашивает вдруг Джульетта, и я вспоминаю, что у них с Блисс еще не было возможности это обсудить.

Блисс пожимает плечами.

– Ну да. Нам было не очень хорошо вместе. Но мы останемся друзьями… – Она на мгновение запинается. – Честно говоря, я думаю, что друзья из нас получатся куда лучше.